– Трудная задача, ты ведь знаешь, я не идеальный герой.

– Я хорошо тебя знаю, поэтому и прошу. Я была на заводе, Кларк. Я знала, что в цехах ужасно, но, честно говоря, не представляла, насколько ужасно. Как вы это выдерживаете?

– У нас нет выбора.

– Теперь он есть. Перемены давно назрели.

– Согласен. Но я не тот человек, который тебе нужен, Сэйри.

– Ты лидер!

– Я им был много лет назад. Посмотри на меня, неужели я похож на лидера?

– Нет, – резко ответила Сэйри, – не похож. Ты похож на обыкновенного труса. Да, ты не ослышался, – безжалостно продолжила она. – Во время нашей прошлой встречи ты говорил, что тебе нужна цель в жизни, что тебе необходимо снова вернуться в строй, что ты хочешь быть хорошим отцом своему сыну. Так вот, я даю тебе эту цель, а ты убегаешь. Почему? Чего ты боишься?

– Я боюсь провала, Сэйри. И пока у тебя есть деньги, пока ты водишь хорошую машину, пока не скатишься так низко, что подъем по утрам требует огромного усилия воли, ты никогда не поймешь, что такое провал. Ты не поймешь этого до тех пор, пока на улице те самые люди, которые раньше приветствовали тебя с трибун стадиона, при встрече с тобой не начнут качать головой и перешептываться за твоей спиной о погубленной жизни. – Он замолчал, взял себя в руки, понимая, что он злится не на Сэйри, а на самого себя. – Ты права. Я чертовски боюсь, я боюсь надеяться.

Его слова произвели на Сэйри впечатление. Когда она заговорила снова, ее голос упал почти до шепота:

– Ты ошибаешься, Кларк. Я совершенно точно знаю, как это бывает, когда для того, чтобы встать утром с постели, требуется усилие воли. – Она глубоко вздохнула. – Но ты сейчас на перепутье. Ты можешь и дальше ничего не делать, ответишь мне отказом и будешь продолжать и дальше жить, как жил. Будешь проклинать себя и судьбу вообще, топить разочарование в виски, жалеть себя и делать несчастной твою жену, пока не умрешь сломленным, никчемным, одиноким алкоголиком. И у тебя еще есть шанс повести себя как настоящий мужчина, каким ты был раньше.

Сэйри взяла его руку в свои ладони и крепко сжала.

– Ты не должен действовать только ради того, чтобы свести счеты с Хаффом. Ему никогда не расплатиться за то, что он у нас отнял. И потом, он этого не стоит. Я не хочу, чтобы ты делал это ради меня. – Она еще крепче сжала его пальцы. – Сделай это ради самого себя!

Возвращаясь в «Приют», Сэйри думала о Кларке. Она надеялась, что Кларк справится. Она назвала его трусом, это было грубо и несправедливо, но он получил пинок, в котором так нуждался. Сэйри была уверена, что у него осталась гордость, пусть она и ушла на самое дно его души. Уязвленная гордость – отличный стимул.