«Самоубийственно» пришло ей на ум за секунду до того, как Кэл схватил ее за левую руку.

– Нет, Кэл. Нет. Самоубийство от выстрела полицейского – это не то, что нужно твоему брату. – Бонни пыталась вырвать руку и одновременно не подпустить его к тому, что выглядело как настоящий пистолет, однако при этом отлично понимала, что их борьба будет недолгой – он крупнее и сильнее ее.

Только вот не намного умнее…

– Твой брат любит тебя. И сестра тоже. А как же моя долгая помолвка? – Бонни предупреждающе согнула ногу в колене, целясь ему в пах. Кэл тут же выпустил ее, отступил на шаг и пригнулся, защищаясь. Этого времени ей хватило, чтобы запихнуть водяной пистолет в бюстгальтер – ведь первый делом он будет искать его у нее за поясом и ничего там не найдет. – Кэл, я не могу этого допустить. Ты мне не безразличен. Очень не безразличен.

Бонни продолжала бороться, но Кэл запросто одолел ее, развернул и прижал к себе спиной и бесцеремонно принялся ощупывать грудь – второе по надежности потайное место.

В следующий раз, когда она решит ударить мужчину в пах, она не проявит жалости.

– На помощь! – Бонни надеялась отвлечь его, чтобы высвободиться. – На помощь! Пистолет пласт…

Кэл ладонью закрыл ей рот.

– Ш-ш-ш. – Она щекой чувствовала его теплое дыхание. А он просто держал ее и, казалось, не спешил завладеть своим смертельным оружием.

Бонни дважды дернула головой, и Кэл мгновенно убрал руку с ее рта. Она спиной ощущала его позади себя, как он защищает ее, будто щитом, и поддерживает, и ей очень нравилось, что она такая легкая и хрупкая на фоне его большого и сильного тела. Он вздохнул, и она догадалась, что он только что вернулся из другого мира, где пребывал всего несколько секунд, более счастливого мира, мира, в котором он пошел по совершенно другому пути, где у него была совершенно другая жизнь. И ей очень захотелось быть с ним там.

Сейчас же у них был только один прекрасный момент – теплый, как дружба длиной в жизнь, восторженный, как секс, интимный, как поцелуй, – и они дорожили им.

Неожиданно стол заскрипел, и дверь открылась. Свет из коридора залил маленький конференц-зал, как будто на него направили голливудские юпитеры. Все произошедшее потом случилось в одно мгновение.

Кэл принялся шарить по ее груди; полицейские вопили и орали, как будто шли на войну; Кэл сдвинул Бонни влево от себя, а затем пихнул за себя – почти швырнул. Бонни вывернулась из его цепких пальцев и без колебаний метнулась к его левой руке, той, в которой он держал дурацкий пластмассовый пистолет.

Кэл произнес: «Прошу тебя, Бонни, отойди от меня» – и это было сказано таким тоном, будто он не сомневался, что она подчинится его приказу. Потом он отказался отдать ей игрушку… поэтому ей пришлось впиться ногтями ему в руку.