– Финн! – В дверях стояла Фрэн. Ее лицо покрылось пятнами, глаза покраснели и опухли. Он еще не успел встать, как она, пошатываясь, бросилась ему навстречу. – О господи, Финн!

Он погладил ее по трясущимся плечам, хотя чувствовал, что сам не в состоянии кого-либо утешить. Просто так полагалось – показать, что они поддерживают друг друга, хотя на самом деле никому из них это не могло помочь.

– Я должна была отвезти Келси к врачу для осмотра. Меня здесь не было. Меня даже здесь не было!

– Ты ничего не смогла бы изменить.

– Может быть, и смогла бы. – Она отодвинулась. Теперь ее глаза сверкали от ярости. – Как же он добрался до нее? Я слышала уже двенадцать разных версий.

– Здесь как раз подходящее место для разных версий. Что ты хочешь узнать – правду или факты?

– И то, и другое.

– Они не похожи друг на друга, Фрэн. Ты давно здесь работаешь, поэтому знаешь, как появляются все эти версии. Если говорить о фактах, то мы ничего не знаем точно. Она ушла рано, спустилась на стоянку, где ее должен был ждать шофер с машиной. А теперь ее нет. Ее шофер будто испарился в воздухе.

Ей не понравился спокойный, холодный тон его голоса и привычное гудение компьютера.

– А как насчет правды, Финн? Почему ты не расскажешь мне правду?

– Правда в том, что тот, кто посылал ей эти записки, тот, кто убил Лью Макнейла, Анджелу и Пайка, заполучил Дину в свои руки. На нее уже объявлен розыск, как на О’Мэлли и машину.

– Тим не сделал бы этого. Он не мог.

– Почему? – Одно-единственное это слово прозвучало как выстрел. – Потому, что ты его знаешь? Потому, что он часть большой Дининой семьи? К черту все это! Он мог это сделать. – Финн сел и выпил полчашки своего кофе. Кофеин вместе с виски проникли в его кровь, как горячая молния. – Но я не думаю, что это сделал он. Не могу быть уверен, пока он не появится. Если появится.

– Почему он не должен появиться? – переспросила Фрэн. – Он уже два года работает у Ди. И никогда не пропустил ни единого дня.

– Но раньше он не был мертвым, правда? – Финн грубо выругался: вначале на нее, а потом, когда увидел, как побелела Фрэн, на себя. Потом он вскочил и налил ей виски. – Извини меня, Фрэн. Кажется, я почти что сошел с ума.

– Как ты можешь сидеть здесь и говорить подобные вещи? Как ты можешь работать, думать о работе, когда Ди неизвестно где? Ведь это не какая-нибудь международная катастрофа, о которой надо составить репортаж, черт тебя побери, когда ты просто спокойный и хладнокровный журналист. Ведь это Ди!

Он засунул глубоко в карманы бесполезные руки.

– Когда происходит что-то важное, жизненно важное, когда ответ значит для тебя все, ты садишься и работаешь. Ты думаешь, ты берешь все факты и создаешь сценарий, по которому развиваются события. Сценарий, который и дальше будет соответствовать действительности. Я думаю, что она у Джефа.