— Вы и не подозреваете, насколько вы правы. Да, мне нужно успеть…

Доусон ясно видел, как самолюбие и подозрительность борются в душе адвоката со здравым смыслом и осознанием полной безвыходности сложившегося положения — борются и побеждают.

— Прошу прощения, мистер Скотт, — сказал адвокат, качая головой. — Ничего не выйдет. Во всяком случае, до тех пор, пока я не обдумаю как следует и ваше предложение и… и возможные последствия. Как минимум мне нужно посоветоваться с клиентом, взвесить все варианты.

Доусон с трудом удержался, чтобы не схватить адвоката за лацканы дорогого пиджака и не встряхнуть как следует. Вместо этого он подался вперед и заговорил быстро и горячо:

— Варианты? Какие варианты?! У вас их только два. Первый, и наиболее вероятный, заключается в том, что присяжные приговорят Уилларда Стронга к смертной казни, — а они, поверьте, сделают это если не с удовольствием, то с полным сознанием выполненного долга. Тогда смертельный укол получит невинный человек, а на вашей профессиональной репутации останется такое пятно, от которого вам ввек не избавиться. — Он наклонился еще ближе к лицу Глизона, которое заблестело от испарины. — Но есть и второй вариант… Вы должны положиться на меня — на человека, который готов выступить в защиту Стронга, и не голословно, а весьма и весьма аргументированно. В этом случае Стронг моментально выйдет на свободу, а вы станете героем, будете выступать по телевидению и к тому же заработаете себе такую репутацию, что каждый убийца в южных штатах будет умолять вас защищать его в суде. Ну как?..

Доусон был уверен, что нарисованная им перспектива Глизону весьма по душе, но адвокат все еще сомневался, подозревая подвох.

— Все это хорошо, но… — промямлил он.

— Что вас смущает?

— Я боюсь, что все получится не совсем так, как вы говорите.

— Если вы не позволите мне встретиться с вашим подзащитным, все закончится настоящей катастрофой. И для него, и для вас лично.

— Поймите, я действую в первую очередь в интересах своего клиента. И ради него я должен быть осторожен.

— Я уже сказал: для осторожности и долгих раздумий нет времени. Решайте.

— Но…

— Да или нет, Глизон?!

— Послушайте…

— Я жду.

— Мистер Скотт!..

— Я — ваша последняя надежда. И вашего клиента, если на то пошло.