— Уиллард может не согласиться…

— Тогда ему останется только молиться, но я что-то сомневаюсь, что бог захочет ему помочь. Зато я хочу и могу.

— Мне не…

— Устройте мне встречу с Уиллардом, черт вас возьми!

Этот повелительный окрик заставил Глизона отшатнуться, но он подействовал. Адвокат нервно моргнул и опустил сложенные на груди руки.

— Вы будете говорить с помощью видеофона.

— Согласен.

— И я все время буду рядом.

— Как хотите.

— Я запишу ваш разговор на магнитофон и сделаю расшифровку.

— Прекрасно!

— И если впоследствии вы попытаетесь оклеветать моего клиента, я подам в суд на вас и на ваш журнал.

— Договорились. — Доусон поднялся. — А теперь действуйте. Я и так потерял с вами чертову уйму времени.

Организовать свидание с заключенным без предварительной договоренности было нелегко. На это потребовалось время, которое показалось Доусону вечностью. Расхаживая по комнате ожидания, он кусал ногти и нетерпеливо поглядывал на Глизона, который нервничал и потел, пытаясь добиться скорейшего выполнения всех предписанных правилами формальностей от тюремного персонала, который никуда не спешил и вообще не понимал, почему свидание со Стронгом должно состояться именно сегодня, а не завтра и не через неделю. В конце концов журналиста в сопровождении адвоката все же провели в оборудованную видеосвязью комнату для свиданий.

Прошло еще минут пять, и в такую же комнату, но расположенную совершенно в другой части тюрьмы, ввели Уилларда Стронга, закованного в наручники и ножные кандалы. С мрачным и даже враждебным видом он плюхнулся на стул перед монитором, с помощью которого особо опасные заключенные обычно общались с адвокатами и родственниками. На Глизона Стронг взглянул с нескрываемым презрением, потом его взгляд переместился на Доусона.

— А ты кто такой? — проговорил он в микрофон.

Доусон лениво улыбнулся.

— Веди себя хорошо, Уиллард. Возможно, я здесь, чтобы спасти твою жалкую жизнь.