Эштон в упор посмотрел в покрасневшие глаза актера, но тот поспешно отвел взгляд и, зайдя со спины, завел Эштону руки за спину и крепко-накрепко связал их.

— Теперь ноги, — скомандовал Малкольм. - Я не хочу, чтобы этот подлец вдруг ударил меня.

Эдвард толкнул Эштона на кушетку и проговорил:

— Вы понимаете, конечно, что сопротивление бесполезно.

Попытки отца апеллировать к здравому смыслу немало позабавили Малкольма.

— Уингейт знает, что стоит ему пошевельнуться, как Ленора умрет. Так что действуй, да поживее.

У черного входа послышались тяжелые шаги, и все замерли. Малкольм подобрался. В гостиную ввалились два здоровенных детины, и при виде их он с облегчением вздохнул. У одного, человека с ярко-рыжими волосами, за пояс были заткнуты два пистолета. У другого в руках было длинноствольное охотничье ружье, а в ножнах на поясе болтался кинжал. Он так давно не стригся, что волосы покрывали плечи.

При виде этого типа Эштон напрягся и вопросительно посмотрел на Малкольма.

— Это и есть твои люди?

Тот указал подручным, где встать. Один занял позицию у входа в холл, другой — у раздвижных дверей. После этого он наконец снизошел до ответа, сопровождая свои слова глумливой усмешкой.

— Положим, так. Что дальше?

Эштон мотнул головой в сторону коротконогого громилы:

— Этого я видел, когда на «Русалку» напали пираты. Он стрелял в меня, когда Лирин упала за борт.

Малкольм коротко рассмеялся.

— Сегодня ему представится еще один случай.

— А другой, тот, что охранял дом, — настойчиво продолжал Эштон, — тогда был у меня кочегаром и наверняка что-то устроил с двигателем, когда пиратская барка приблизилась к «Русалке».

— Да вы у нас умник, мистер Уингейт, — ухмыльнулся Малкольм.

— Если это твои люди, ты, стало быть, стоишь во главе шайки бандитов, грабящих корабли... вроде моего.

Малкольм обратился к рыжеволосому:

— Когда будут остальные, Тэппи?