Наверное, нет. Они не могли покинуть оазис так давно. Трудно сказать. Такое впечатление, что она попала в какое-то искривление времени.

Чарли тяжело дышал через прозрачную пластмассовую маску, закрывавшую его глаза и нос. Снизу маска была открыта, чтобы обеспечить вентиляцию. Но в воздухе по-прежнему полно песка. Хоуп, похоже, чувствовала себя чуть лучше.

Чарли остановился и поднял голову.

Вперед, Чарли. Где, черт возьми, ваш чудесный инстинкт? Мы должны их найти.

Жеребец вдруг пустился вскачь. Потом повернул и ускорил шаг. Хоуп следовала за ним.

Как странно. Впереди должна быть Хоуп. Черт возьми, она же мать!

Но Хоуп привыкла следовать за Чарли. Грейс оставалось лишь надеяться, что материнский инстинкт заставит кобылу взять инициативу на себя.

Здесь, на гребне бархана, песок был плотнее, но Грейс потеряла ориентацию и не могла сказать, далеко ли склон.

Чарли поскользнулся, но сумел сохранить равновесие. Грейс с трудом удержалась на его спине.

Хоуп тревожно заржала.

Я тоже боюсь. Это все равно как потеряться в аду. Но если даже я напугана, что чувствует Фрэнки?

Чарли начал рывками спускаться по склону, спотыкаясь и соскальзывая.

На третьем толчке ее подбросило, словно катапультой, и она перелетела через голову жеребца.

Темнота.

Она тряхнула головой, чтобы прийти в себя, и чуть не потеряла сознание.

– Чарли? – Грейс не могла его разглядеть. Она вообще ничего не видела, кроме песка и тьмы, которая то отступала, то накатывала вновь. Нужно достать из кармана аварийный маячок, нажать кнопку. Килмер узнает, где она.

Попытавшись пошевелить правой рукой, Грейс едва удержалась от крика. С плечом что-то не так…

Левой рукой она с трудом нащупала маячок и нажала кнопку. Забери меня, Килмер! Я все испортила. Теперь твоя очередь. Ты должен найти Фрэнки.