Если наемник дю Пре сказал правду, Гийому не внове красть у Риса. Этому пора положить конец. Если с головы Лионесс упадет хоть один волос, дю Пре пожалеет, что родился на свет.

Глава 20

Глава 20

С криками «Фоко! Я знаю, ты прячешься в ночи! У меня для тебя кое-что есть! Ну же! Смотри, черт возьми!» Гийом выволок Лионесс на галерею.

Она ужаснулась, поняв, что дю Пре окончательно помешался. Рис никак не мог прятаться поблизости. В любом случае, даже будь он рядом, ее уже не спасти — он просто не успеет. Сердце Лионесс заныло от невыносимой боли.

Ночной ветер продувал насквозь, а холод пробирал до костей. Луна и звезды скрылись за облаками. Непроглядная тьма манила Лионесс в свои ледяные объятия.

— Вперед, — острием меча Гийом кольнул Лионесс в спину, подтолкнув к зубчатому парапету: — Полезай на стену.

Шаг за шагом он заставлял ее двигаться к краю башни, приближая мучительный конец.

От предчувствия скорой, неотвратимой гибели Лионесс захотелось упасть на колени и умолять, но она подавила в себе приступ малодушия. Обернувшись к Гийому и глядя ему в лицо, Лионесс сказала:

— Эта ночь будет преследовать тебя до конца твоей презренной жизни.

Он расхохотался:

— Ее ждет большая славная компания таких же ночей. Все они преследуют меня и, как видишь, я жив.

Лионесс посмотрела вниз. Земля показалась ей бесконечно далекой. Интересно, когда она упадет и ударится о камни, ее телу будет так же больно, как сейчас душе?

Сравнятся ли страдания плоти с осознанием того, что она никогда больше не увидит Риса? Что может ранить больнее понимания, что им не дано больше целовать друг друга и ей больше не суждено лежать в его объятиях?

— Хотел бы я, чтобы все вышло по-другому, Лионесс, — сказал Гийом, в очередной раз уколов ее мечом. — Но твоя участь предрешена.

— Правда твоя, дю Пре, ее участь предрешена, — откликнулся Рис, выступая из тени дверного проема и держа меч перед собой. — Только не тобой.

Лионесс едва в обморок не упала.

Гийом резко обернулся. Он выставил Лионесс перед собой, прикрываясь ею словно щитом.

— Как ты…

— Как? — хохотнул Рис. — Это мой замок. Кому как не мне знать в нем все ходы и выходы?