– Но что общего между Нечаевым и его сиятельством? – спросил крайне удивленный Громов.

– Вот до этого и хотят дознаться… – поручик Шешковский повесил голову, всем видом показывая: не задавайте, господа, глупых вопросов…

Да гвардейцы их и не задавали – и так известны способы, какими в Тайной канцелярии добиваются признаний.

– Его уже допрашивали? – спросил князь.

– Да. Отпирается. Признаваться не желает – да кто ж желает? – поручик Шешковский вздохнул, эта тема ему была неприятна.

– Мы безмерно благодарны вам, сударь, – сказал Громов, – и вы также можете на нас рассчитывать.

– Благодарю. Это дело о шпионах увязано каким-то образом с похищением богатой наследницы, которое совершил Нечаев. Для чего она французским агентам – неведомо, но какая-то связь есть. По крайней мере, пока так считают, – поручик Шешковский очень желал услужить однополчанам, и они это видели. – Дело серьезное, в него замешан французский «королевский секрет», и коли удастся доказать, что вашего приятеля завербовали, это кончится для него очень плохо.

– Что бы вы посоветовали? – спросил Громов.

– Искать знатных покровителей, – сразу ответил поручик Шешковский. – Искать таких, кто мог бы замолвить словечко самой государыне, а она прикажет батюшке быть подобрее.

– Я тотчас же скачу к матушке! – закричал князь. – Громов, отправляйся ко мне, жди меня!

Это было разумно – Громов послушался.

В доме князя он обнаружил Наташу, Анетту и фехтмейстеров, которые приехали узнать новости. Анетта пыталась беседовать с Эрикой, но та была сердита на весь белый свет. Наконец приехал князь.

По его огорченной физиономии сразу можно было прочитать: княгиня Темрюкова-Черкасская наотрез отказалась говорить с государыней о деле, в которое замешан Денис Фомин.

– Он погиб, и мы уж ничем не поможем, – сказал Арист. – Обвинение чересчур серьезно.

– Я пойду к Шешковскому, – решила Наташа. – Сперва к поручику, потом вместе с ним – к его батюшке. Я буду просить, умолять…

– Я тебя не пущу. Я дал Шильдеру слово, что позабочусь о тебе. Поняла, матушка? – спросил Арист. – Или ты плохо меня знаешь? Не дури. Шешковскому нужен виновный. Случайно это оказался Нечаев. И довольно ли мы знаем его, чтобы сказать: нет, он ни с какими французами не якшается?

– Но я знаю, я просто знаю, что он ни в чем не виновен, – закричала Наташа. – Как он может быть виновен? В нем же хитрости – ни на грош! Разве что финт блестяще проведет, и из него вместе левой кварты – укол терцией… Это все, на что он способен! Господин Громов, ваше сиятельство! Отведите меня к поручику! Надобно все средства испробовать!