После спектакля Анюта вновь понеслась к дому разлучницы – проверить, где экипаж Красовецкого, да и понять, чем заняты в доме: можно ведь с другой стороны улицы заглянуть в окна верхнего жилья. Варю вызвать не удастся, но хоть что-то разведать; может, узнать господ, которые в масленичный вечер навещают госпожу Васильеву и ее дочку; может, среди них есть знакомцы? Многие молодые и не очень люди ходят за кулисы говорить комплименты дансеркам. Все, все нужно узнать – неизвестно, что пригодится…

Окна ярко светились – видимо, хозяйка устроила знатное угощение и блины пекли сотнями. Вряд ли, что для одного откупщика, – вон, два незнакомых экипажа стоят поодаль, а откупщиковой кареты нет – отправил домой, что ли? Но не ночевать же он там собрался! А что, коли его там и вовсе нет?

Анюта быстро ходила по Малой Садовой улице – взад-вперед, а в голове зрел великолепный план – как спрятать драгоценности. Их нужно сдать в заклад, а деньги свезти к тетке. Коли Красовецкому охота, пусть их выкупает! Но вряд ли он станет отнимать деньги – это уж позор на всю столицу.

Дом на Итальянской обращен фасадом к улице, там же, разумеется, находилось и парадное крыльцо, но имелся и черный ход сбоку, и Анюта о нем уже знала. Она и его не упускала из виду – мало ли что? Вдруг выбежит кто из дворни, посланный с записочкой или поручением. Коли баба – можно остановить, задать вопросец, расположить к себе. Коли мужик… ну и с мужиком управиться можно…

Потому, когда выскочила закутанная до бровей особа женского пола и, обернувшись направо и налево, перебежала улицу, Анюта с нее глаз уж не сводила.

Это была не Варя, не Матреша, не Феклушка… Дворни у Васильевых было человек с двадцать, как раз столько, чтобы обиходить два этажа в доме, и Анюта кое-кого уже знала поименно. Это была и не Парашка – та ниже ростом, а тут – бабища вровень с мужиком. Должно быть, кто-то из кухонных девок, подумала Анюта, туда ставят крепких и здоровенных, там горшков и бочат натаскаешься! И весь вечер простоять у горячей печи с блинными сковородками – тоже богатырское здоровье нужно.

Напротив и чуть наискосок был генерал-прокурорский дом, бывший Шуваловский дворец. К нему по Итальянской подъезжали экипажи – тоже, видно, гостей назвали на блины. Досужий люд, собравшись, по экипажам узнавал их хозяев и судачил, безбожно перевирая придворные новости. Женщина из васильевского дома как раз туда и устремилась, но не просто языком чесать – ее ждал мужчина. Взяв за руку, он отвел ее в сторонку – по Малой Садовой, туда, где было потише. Анюта не могла подойти к ним близко, однако движения наблюдала. Мужчина что-то внушал, женщина кивала. Потом наоборот. Затем он что-то достал, женщина спрятала это за пазуху. Еще поговорили, мужчина опять дал – то ли крохотный сверточек, то ли табакерку, то ли кошелек. Женщина опять быстро сунула за пазуху и побежала прочь.