Не то хотел сказать, но его мысли скользили, словно по ледяному склону, обрывались в темную бездонную пропасть, тянули его за собой.

— Хладнокровие? — Миха криво усмехнулся. — Видел бы ты, каким я был хладнокровным потом. Когда дошел до своей машины, взял ТТ, вернулся и застрелил «пиджака» прямо в его тачке, среди бела дня. Вместе с водителем — он тоже видел мое лицо. Крыс нужно уничтожать, а не затевать с ними грызню.

— Решил все проблемы одним махом?

— Не одним. Дочка «пиджака» встречалась с человеком, который должен был подвезти ей часть денег. «Черный» нал, снятый со счета «пиджаковской» фирмы, так он мне сказал. И, когда «пиджак» спросил «бабловоза», где должна состояться встреча, он ответил — с какой стати ему нужно было что-то скрывать от директора? «Пиджак» хотел, чтобы я дождался передачи денег и легонько шуганул дочку — никакого насилия, только напугал бы. Забрал бы деньги и этот долбанный файл. Теперь, когда «пиджака» не стало, до файла мне не было и дела. Интересовал только денежный вопрос… В общем, натянул я маску, тряхнул ту суку — а как назвать ее еще, а? — родного отца шантажирует. Без насилия, правда, не обошлось, но совсем чуть — чуть, на пару царапин. Деньги отжал и смылся. В общем, я в дамках — еще понедельник, а я уже с кучей бабла. И тут ты звонишь, предлагаешь невесть что: ловить убийцу. Я бы лучше бы тебя отвез к врачу или, на крайний случай, в бар, пропустить по паре «отверток». Но надо замаливать свои грехи, да? Так что сидим и ждем звонка.

— Тебе совсем плевать на этих людей?

— Плевать? А кто они мне? Конечно, плевать.

— А Алька?

— Я же сказал, что не убивал ее, — пожал плечами Миха и посмотрел на Марка.

У того зазвонил телефон.

— Жека.

Пока он разговаривал, Костров завел машину.

— Ну? Едем? Куда? — спросил Миха, когда Марк закончил разговор.

Новопашин помолчал. Посмотрел на Кострова. Спросил:

— Хочешь сказать, что сделал все из-за денег?

— Ты только сейчас это понял?.. Бля, даже не думай когда-нибудь влезть в ипотеку…

* * *

Марку показалось, будто они спускались на дно океана — и не того, что нарисовали художники Диснея в «Русалочке». С каждой минутой становилось все темнее, все необычней и напряженней. Зачем кавказец завез Жеку в эти дебри? Сбоку проплыла тень от какого-то полуразобранного механизма — словно гигантский скат. Стайкой планктона заметался рой насекомых, попавший в свет фар. «Мицубиси» потрескивала на ухабах как корпус подводной лодки, сжимаемой давлением.

— Куда теперь? — посмотрел Костров на Марка.

— Вперед, — пожал плечами тот.

— Вперед? А где это — вперед? Дороги нет.