– Нет! – ответил мой друг, но тут же получил от меня тычок.

– Да, пока не женаты, но мы уже вместе… двадцать лет! – ляпнула я, решив вывести Марго из состояния любовной эйфории и вернуть на землю.

И только тут до меня дошла глубина сказанной глупости: выходит, Ванька стал моим сожителем, когда ему было шесть лет?! Конец света! Правильно Олег считает, что я «с приветом»!

Ритка, правда, мой аргумент не поняла и с удивлением спросила:

– Так ты, Катюха, его мать, что ли, или бабушка? Тебе же где-то за шестьдесят?!

– Нет, жена, – стиснув от ярости зубы, ответила я, а про себя подумала: «Вот сука! У самой уже пенсия перед носом, а я, значит, бабушка! Недалеко от меня ушла, а всё туда же, к молодежи цепляется!»

– Впрочем, совсем как ты, – ехидно вмешалась в разговор моя чересчур справедливая совесть, – все вы, нынешние старушенции, одинаковы, лишь бы юный самец был рядом. Ни стыда, ни совести… то есть… – прикусила она свой вредный язычок, – я-то тут, а стыда нет, потому что смаковать гадкие подробности своих сексуальных отношений с пацанятами, годящимися в сыновья, а то и во внуки, просто отвратительно! Тьфу, развратницы чертовы, про-о-о-ти-и-вно-о!

Я пропустила критику мимо ушей, хотя в чем-то была с ней согласна.

– У нас в России сейчас модно иметь молодых мужей, любят они женщин постарше!

– Надо же, по Тохе и не скажешь! Жалко… – на лице Марго промелькнуло горькое разочарование.

– Давайте о делах, что ли, – сухо прервал нашу беседу Иван, – мы приехали на переговоры по инвестициям. Сумма порядка двадцати миллионов долларов необходима для запуска нефтеперерабатывающего завода. Ты писала нам, что готова вложить эти средства. У меня вопрос, что для этого нужно и…

Тут у Ритки зазвонил телефон и она, не извинившись, начала разговор. С невидимым собеседником говорила на местном наречии, затем, завершив общение, обратилась к нам:

– Сейчас сюда придут мои родственники и мы всё обсудим, ведь…

Закончить не успела, потому что в дверях появились мои давние знакомцы Айзек Квамэ и Даниэль Кабарах. Радостно поприветствовав нас издалека, они поспешили к нашему столику, и тут… мое сердце, как птичка, попавшая в силки, затрепыхалось… В дверях, заслонив своим глыбообразным телом весь проход, материализовалась сама… Агнес Кабарах! Нет, только не это! Проклятье! Я не была готова встретиться с ней в этот раз, и если она меня узнает, то всей операции конец! В отличие от Маргариты, мадам, как всегда, выглядела роскошно в чудесном платье цвета морской волны, украшенном превосходной вышивкой. На шее, руках и в ушах сверкали многочисленные золотые украшения. Она проплыла по залу и плюхнулась на стул.