– Вы давали какие-либо поручения Сорокину по поводу Иванова?

– Да, разумеется! Поручил расследовать недавнее покушение на него.

– То есть они общались в последнее время?

– О, конечно! Как всегда.

Кароль пожал плечами: картина убийства злополучного депутата становилась совсем прозрачной.

– Итак, насколько я понимаю, Иванов владел сведениями насчёт ваших зарубежных вложений. Сорокин знал об этом, но по какой-то причине не мог выудить эти данные. Поручив расследовать мнимое покушение, вы отправили лису в курятник. Сорокин с удовольствием взялся за это расследование, получил нужные данные и убрал свидетеля, да так, что привязал убийство к мнимому покушению.

– Вы же не хотите сказать, что я виноват?

Кароль пожал плечами:

– Не знаю, я не обвинитель, это дело Шицмана.

– А вот и он, лёгок на помине! – весело объявил Лебедев, входя в комнату вместе со своими двумя спутниками. – Вы так орёте – на весь коридор слышно. Особенно ты, дорогой друг. Сразу видно – заботишься о соблюдении тайны следствия.

– Сегодня выходной, здесь никого, а я уверен – преступник сейчас далеко отсюда, – мигом утихомириваясь, смущённо пробормотал детектив.

– Никогда не надо быть слишком уверенным в чём-либо. Это вроде твоя главная заповедь?

Кароль пожал плечами:

– Я своё дело завершил, теперь ваша очередь. Мой подозреваемый – Сорокин, системный администратор партии «Красное пробуждение», который, предположительно, сейчас в Швейцарии. Картину преступления, как я понимаю, вы услышали. Дальше ваше дело, а мне надо заниматься сестрой.

– А Любой?

– Как? А с ней что? – удивился Андрей. Только сейчас он сообразил, что проблемы Любы, о которых упомянул Зелинский, могут быть не так просты.

– Какая-то фигня происходит на Мосфильме. Кто-то запер Любу и Галину Меньшикову в одном из павильонов и открыл по ним огонь. Люба дозвонилась – просит срочно помощи, и мы сейчас все туда едем.

Люба Зелинская