Я перечитала письмо, оно мне не очень понравилось: выходило, будто Розалинда меня держит на привязи, а ведь она сама пленница Абу-Салемов, только, в отличие от меня, уже отчаялась освободиться. Однако придумывать более подходящий текст не было настроения. Я вздохнула и отправила. Вышла из почты и закрыла окно Эксплорера. Итак, первая часть моего плана осуществлена, теперь можно попробовать другие варианты.

Воодушевлённая успехом, я радостно вернулась в комнатушку, которую нам с Розалиндой отвели до того момента, когда смогут отправить в Диспур. Немного удивляло, что это не было сделано с ближайшим поездом из Нью-Дели, но затем я сообразила, что движение транспорта наверняка нарушилось из-за состава, который ещё нужно убрать с пути. Впрочем, тому могла быть и иная причина.

Розалинда, сидя на кровати, расчёсывала свои великолепные волосы, когда я вошла. Мы улыбнулись одна другой.

– Розалинда, можно позвонить с твоего мобильного телефона?

Улыбка тотчас сползла с её лица, сменилась растерянностью:

– Кому?

– В российское консульство. – Я не считала нужным делать из этого тайну, в особенности после событий в Брюсселе. Подруга взглянула умоляюще:

– Анна, пожалуйста, не надо!

– Почему? Ты боишься, что тебя накажут, если я вернусь в Москву? А что, если ты уедешь со мной?

– Анна, я не могу!

– И объяснить не можешь?

– Нет! Прости, пожалуйста!

Я решила высказать предположение, которое давно вертелось в голове:

– Махмуд держит в заложниках кого-то, близкого тебе?

Она отвернулась:

– Прости, Анна. Ни о чём больше не спрашивай, пожалуйста.

Я вздохнула и села рядом с ней.

– А если сбегу, разве ты не сможешь сказать, что я исчезла во время катастрофы поезда?

– Ахмед уже всё знает. Он едет сюда.

Я задумалась. Подводить Розалинду не хочется, но и оставаться рабыней этого деспота – тоже.