– Розалинда, давай подумаем вместе! Что тебе пользы, если я останусь рабыней Махмуда и его братьев? Ведь твоего близкого человека это не спасёт!

У неё задрожали губы:

– Анна, я не знаю, что делать. Возможно, ты права. Но я боюсь. Невыносимо боюсь.

Я прилегла и отвернулась. Страх – худший из тюремщиков. Пока ты борешься за свободу, пытаешься убежать, шанс остаётся. Но как только сдаёшься – всё пропало.

– Анна, прости меня, пожалуйста!

Я вздохнула:

– Ладно, Розалинда. Давай вместе подумаем, как нам спастись. И… было бы очень хорошо, если бы ты рассказала, чем или кем тебя удерживают Абу-Салемы.

Владлен Георгиевич

Владлен Георгиевич Шауров внимательно смотрел видеозапись утренних похорон детектива Андрея Кароля, которую ему доставили десять минут назад. Вот прекрасная вдова утирает слёзы… Дети плачут. Друзья покойного – майор милиции Зелинский, подполковник ФСБ Лебедев, ещё несколько человек непонятно откуда. Вот и сам покойник – тихо лежит в гробу, никогда не скажешь, что столько переполоху наделал за свою жизнь. Качество записи не очень, сплошные кусты на экране – снимали из засады, а иначе туда и не подойдёшь. Ну что – распрощались мы, наконец, с этим детективом?

Он взял мобильный телефон:

– Алло, Дима! Поздравляю. Заказ выполнен.

– Спасибо, – глухо и коротко ответил голос Спеца.

– Как себя чувствуешь?

– Так себе. Когда получу расчёт?

– А когда хочешь – сегодня?

– Нет. На той неделе. Я тебе позвоню.

– Хорошо. Твои зелёненькие ждут. – Он разъединил, подумал немного и набрал другой номер:

– Эй, Бухгалтер! Тебе новое задание.

– Да, Владлен Георгиевич. А как старое? Спец не сплоховал?

– Да, всё в порядке, что и говорить – мастер. Так вот: продумай, как познакомить меня с прекрасной вдовой.