– Вот мне ты ничего сделать не можешь! Ни арестовать меня не можешь, ни убить, ни посадить! А знаешь почему? Потому что я и так умру скоро. Поэтому забирай своего мента, и чтоб я вас тут близко не видел! Это мой ящер!

– Да как ты… – начал было секретарь райкома, потом обернулся к начальнику райотдела, тот явно был растерян.

– Хорошо, – сказал Степан так же тихо, чтоб народ не слышал, – сейчас он из своей пукалки ранит ящера. А тот, раненый, взбесится, вырвется из этих прутиков и откусит тебе жопу. И сорок восемь тысяч жителей района вздохнут с облегчением.

Как бы подтверждая слова Степана, ящер вдруг ожил, дёрнулся так, что вся конструкция загудела, и открыл пасть. Пасть произвела на секретаря райкома впечатление. Это был язык, который он понимал. Он как-то сдулся сразу, отошёл на безопасное расстояние.

Директор совхоза подошёл к секретарю райкома и, слегка закрывая его от Степана, громко сказал, обращаясь к присутствующим жителям хутора:

– Давайте и правда по домам идите от греха подальше. Вот и первый секретарь райкома товарищ Хорошеев вас просит. Давайте, давайте, товарищи. Я кому говорю!

В это время как раз подъехал трактор с прицепом. Мужики принесли металлорезку, подключили её в розетку, в которую включали летом автодоилку. Степан взял в руки металлорезку и попробовал её. Она взвыла.

– Так, – скомандовал Степан, – всем отойти за территорию фермы. Игорь, ты будешь его держать на прицеле. И если он меня схватит – значит, не судьба. Тогда стреляй, что уж!

Участковый снял пистолет с предохранителя. В это время мужики привязали трос к крыше навеса со стороны ящеровского хвоста. Трос подцепили к трактору, который успели подогнать. Степан стал перед самой мордой ящера, в руках у него был эмалированный таз с мясным фаршем, привезённым из столовой. В фарш он воткнул мастерок, который нашёл возле вагончика. Почувствовав запах мяса, ящер открыл глаза. Степан взял полный мастерок фарша и протянул его в сторону пасти. Ящер открыл пасть, и Степан бросил туда фарш. Ящер не закрыл рта, и Степан бросил ещё несколько порций.

Потом Степан отложил таз и взял металлорезку. Ящер закрыл глаза и лежал неподвижно.

– Игорь, – сказал Степан, – а ну, давай убери отсюда людей.

– Давайте, мужики, по домам идите, – говорил участковый, но никто не тронулся с места. Участковый уговаривал мужиков, расталкивал, наконец удалось по крайней мере отодвинуть их подальше от навеса, за внешнее ограждение фермы. Уходить совсем они не хотели.

Секретарь райкома понял, что ящера будут освобождать. Что с этим ящером случай особый, и давить на народ нельзя, чтобы не уронить авторитет парторганизации района. Но мальца надо убрать. На всякий пожарный. Он запихнул мальчика в машину и сделал знак начальнику райотдела, чтобы тот сел за руль и увёз его. Всё равно толку нет от растерявшегося начальника Багаевской милиции. Но сам остался. Страшно, конечно, но если директор совхоза тут, то и секретарь райкома должен быть тут. А как же? Негоже партийному работнику на глазах у трудового народа убегать, яйцами сверкая. Страшно, конечно, а куда денешься? Люди смотрят.