Иногда Алине казалось, что Аня действительно такая, какой хочет казаться — искренняя, преданная, жертвенная. Но в минуты просветления она понимала — здесь игру ведет циничная интриганка. Отчего она бросила Карлоса и переключилась на Михаила? Не только из-за богатства и красоты. Мало ли их сейчас — денежных и вальяжных вокруг длинноногих красоток увивается? Но ей надо было взять реванш — переманить поклонника у Алины и полностью завладеть им. Затащила мужика под венец и переплюнула «сестричку» — дом, бриллианты, путешествия. А параллельно не упускала из виду Дениса, испытывая на нем свои чары. Доказательно тому — кассета.

… В больнице, сжав худенькую руку Ани, Алина поклялась себе проявить милосердие. Победитель имеет право миловать. Теперь они станут союзниками ослабевшая от горя Аня и победившая Алина, ждущая часа переменить свою судьбу.

И что же? Что? — Несчастная, слабенькая Анюта обошла её в самом ответственном раунде — без сожаления, без всяких угрызений совести… Не оставив ни тени сомнений, ни малейшей возможности отомстить…

Голова Алины раскалывалась от бесплодных усилий найти выход. Единственное, что она могла сделать — отыскать врагов Михаила, а это был в первую очередь его бывший тесть, и рассказать ему все, что знала. Навести на след исчезнувшего Лешковского. Гиены разберутся сами… Жаль, что узнать о завершении приключений Ани, возможно, не придется. А хотелось бы, хоть одним глазком взглянуть на финал мафиозных разборок. Нет… Пожалуй, крови не надо. Пусть лучше супруги Лешковские окажутся в тюрьме, и не в какой-нибудь швейцарской, а в отечественной колонии усиленного режима. Алина аккуратно будет посылать передачи. Очень аккуратно и щедро!

25

25

Инга Фридриховна сильно сдала — впервые за свою жизнь она утеряла ориентиры, запуталась, позволила сделать из себя старую ворчливую пенсионерку, считающую гроши. А личные траты мизерные — на подаяние нищенкам в церкви, хороший шампунь, да на гостинец Вальке. Правда, ему ничем уже не помочь… Последний визит в Боткинскую оставил тягостный след.

— Я все знаю… Да, если честно, с самого начала знал. Но не хотел верить — за что мне такая холера… — он говорил очень тихо сухими бескровными губами.

— Эх, Валя, да что мы про себя знаем? — Философски вздохнула Инга, думая о безвестных ему дочерях. — Тебе жаловаться грех. И слава была, и увлечения, и наследники остались… Тебя многие, ох, многие любили. Да и теперь все любят.

— Знаешь, кто ко мне приходил? Верочка Венцова… Что время с людьми делает! Была такая лапушка. Клубника со сливками.