Зэк грустно посмотрел на меня, тяжело вздохнул и протянул мне какую-то бумажку.

— Что это? — тихо спросила я.

— Записка от Сергея. Он очень переживает по поводу вашей встречи, и ждёт её не меньше тебя.

Дрожащими пальцами я расправила смятый листок и принялась читать:

«Здравствуй, мой котёнок! Мне совсем не верится, что ты рядом. Как видишь, всё получается не так, как хотелось. Ты доверься Илье, он поможет. Главное держись рядом с ним. Больше никому не верь. У меня смена до восьми вечера. В обед постараюсь прийти. ТВОЙ СЕРГЕЙ. ЦЕЛУЮ. ОЧЕНЬ ХОЧУ УВИДЕТЬ И ОБНЯТЬ».

«Здравствуй, мой котёнок! Мне совсем не верится, что ты рядом. Как видишь, всё получается не так, как хотелось. Ты доверься Илье, он поможет. Главное держись рядом с ним. Больше никому не верь. У меня смена до восьми вечера. В обед постараюсь прийти. ТВОЙ СЕРГЕЙ. ЦЕЛУЮ. ОЧЕНЬ ХОЧУ УВИДЕТЬ И ОБНЯТЬ».

Вдруг сердце бешено заколотилось, в душе что-то сильно кольнуло, подавая хрупкие надежды на встречу. Ещё доли секунды, и я готова была кинуться на шею Алмазному и расцеловать, но сдержалась.

— Что же ты с самого начала про записку молчал?

Алмазный растерянно пожал плечами:

— Ты мне толком даже объяснить не дала.

— Танька, что пишет? — умирала от любопытства Карина.