неуверенных шагов вперед. Голосов она больше не слышала, будто бы на какое-то мгновение её вдруг

чем-то оглушило. Она видела шевеление губ врачей, замечала движение их рук, их суету… но была не в

силах разобрать ни слова. Не спеша приподняв ленту, она прошла под ней и словно завороженная

направилась в место, от каждого шага к которому её сердце подпрыгивало и останавливалось. И так по

кругу. Раз за разом.

Она остановилась в нескольких дюймах от носилок, понимая, что просто не в силах подойти ближе.

Горло сдавил сильнейший ужас, а от вида безвольно лежащего тела, совершенно никак не

реагирующего на реанимацию, её бросило в дрожь. Ноги снова подкосились, и на этот раз она зажала

рот ладонью, позволяя слезам уже в который раз вновь скатиться вниз.

Один врач что-то сказал другому, а затем бесшумно поднялся, тем самым полностью открывая Эбби

весь обзор. Как только её глаза остановились на лице мужчины, лежащего на полу, из горла вырвался

какой-то непроизвольный звук – то ли всхлип, то ли смешок – она не разобралась до конца.

- Эбби…

Этот голос она бы узнала из миллиона других. Узнала бы, несмотря ни на что и вопреки всему. Резко

развернувшись, она издала что-то похожее на вздох облегчения, а затем кинулась Дарену на шею. Он

обнял её тут же. Обеими руками как можно крепче прижимая к себе. Это было, наверное, самое

прекрасное чувство на свете – ощущать человека, без которого каждый вздох кажется пустым и

ненужным. Без которого сама жизнь, как оказалось, совершенно не имеет смысла.

- Я думала, что потеряла тебя, – шептала она, сильнее вжимаясь в его тело, и вдыхая уже такой родной

запах. Его запах. – Пыталась закрыть глаза и проснуться, надеясь, что всё это просто дурной сон… один