– А для меня случившееся стало полной неожиданностью. Я Бунича не люблю, но и в мыслях не держал, что нападение может быть делом его рук, – признался Платон.

Исправник сочувственно кивнул и продолжил свой рассказ:

– Ну а вчера случилось кое-что необычное. Бунич ведь в компанию к девицам нашим всё набивался: развлекал, байки забавные рассказывал. В доме к этому уже привыкли. Как ни глянешь в его сторону, всегда одна и та же картина: улыбка до ушей, глазки масляные, шутки шутит. Вдруг вижу, что наш забавник побледнел, как смерть, а потом засобирался и уехал. Я – к вашим сестрицам, в оборот их взял. Чем, мол, соседа так напугали? Они сперва жались, а после признались, что доверили Буничу секрет про ожидаемого наследника, а тот даже положенного в таких случаях восторга не выказал, промычал что-то нечленораздельное и уехал.

– Ревность! Он же сам делал Вере предложение.

– Больно легко он пережил её отказ, чтобы это оказалось ревностью. Зато известие о наследнике Бунича сразило. И тогда я понял, что здесь ключевое слово именно «наследник», а значит, дело в имениях. Не забывайте, что Бунич когда-то хотел жениться на вашей матушке. Наша добрейшая попадья до сих пор с умилением вспоминает эту историю.

– Он нам с Верой сам сказал, что всё это – из-за соли.

– Конечно же, из-за соли. Он, можно сказать, сидел на деньгах: соли на продажу возил немного – цену держал высокую, а потом Вера Александровна нашла шахту, и его доходы сразу же похудели. Ваша супруга могла хоть всех своих мужиков в шахту отправить, а Буничу втайне от округи приходилось действовать. Ещё его покойный отец с нечестным управляющим Солиты завели этот порядок – на ломке соли использовать лишь труд чужаков. Это помогло скрыть от местных сам факт наличия шахты. Никто из уездных крестьян даже не подозревал об этом, поэтому и слухов не было. Мы из болотной тюрьмы шестнадцать человек освободили. Все избитые, голодные. Всех их похитили, предварительно опоив.

– И кто же похищениями занимался?

– Правая рука и доверенное лицо нашего любимца общества – управляющий Поляков. А уж тот себе троих подручных из губернии привёз, чтобы за рабами следить. Он из опаски даже в Смоленске людей не брал, дальше ездил. Лишь дважды дал слабину – взял местных. Первый раз – шорника. Тот смог из шахты сбежать, но до Хвастовичей не дошёл – Поляков пристрелил беднягу в овраге. На том удача от преступников отвернулась: труп они убрать не успели, мужики его раньше нашли. У Бунича каждый раб на счету был. Соли не хватало, вот они и рискнули – похитили приказчика из скобяной лавки.