Рауль тихо выругался:

– Вы возвращались в хижину?

– Да. Я их не нашел, но они там были, клянусь вам, они…

– Конечно были. Тот англичанин просидел там почти до двенадцати часов ночи. Я это знаю точно. Они пошли к нему. Вы узнали, где он?

– Он еще не вернулся. Он уехал с другими альпинистами в Руссель, они еще там. Но, мсье, я все пытаюсь сказать вам… Я только что звонил домой, и мне сказали, что она звонила ему в «Кок Арди». Она…

– Звонила ему? Когда? – быстро спросил Рауль.

– Примерно полчаса назад.

– Черт возьми! – Он шумно перевел дыхание. – Откуда она говорила? Эти болваны догадались спросить?

– Да, конечно, мсье. Они слышали от Жюля об этом скандальном случае, понимаете, мсье, и…

– Откуда она звонила?

– Из «Сан-Флер», из Эвиана. Они сказали…

– Полчаса назад?

– Не больше сорока минут назад.

– Значит, англичанин ничего не слышал. Он, наверное, еще со своими альпинистами. Они еще не встретились.

Он быстро отвернулся и пошел по дорожке. Бернар последовал за ним. Голоса их удалялись, но я расслышала его слова:

– Немедленно отправляйся в Эвиан на этой машине. Я тоже поеду. Мы должны найти их, быстро. Слышишь? Должны найти.

Бернар что-то сказал мрачным тоном, словно пытаясь оправдаться, и Рауль грубо обругал его. Потом они зашли за угол и их не стало слышно. Через мгновение я услышала, как заурчал мотор «кадиллака», и фары описали широкий полукруг света на дорожке. Беппо снова залаял. Мадам Вуату, должно быть, вышла из сторожки, услышав приближение второй машины. Я услышала, как Бернар разговаривает с ней, и она ответила ему по обыкновению очень громко и визгливо, так что я могла ее расслышать:

– Он сказал, что будет здесь в двенадцать. В двенадцать самое позднее.

Потом Бернар тоже уехал. Я подняла голову с холодного камня и обхватила рукой Филиппа.

Филипп взволнованно прошептал: