– Ты нормально себя чувствуешь?

Я обсуждал бизнес с Бретом Аллендейлом в течение трех четвертей часа, а потом нашел Сорайю во дворе, где она смотрела на закат над водой. Я встал у нее за спиной и обнял ее за талию.

– Все хорошо.

Машинально я погладил ее плоский живот. Вокруг нас ходили люди, поэтому я понизил голос.

– Мысль о том, что мой ребенок, возможно, растет внутри этого прекрасного тела, совершенно невероятна.

– Грэм…

– Я знаю. Ты думаешь, что еще не готова. Но я уверен, что ты будешь удивительной матерью. Ты очень рассердишься, если я тебе скажу, что часть меня надеется, что ты беременна? В этом случае у тебя не останется другого выбора, как примириться со мной. – Я отвел ее волосы в сторону и поцеловал в шею.

– Могу я задать тебе один вопрос?

– Любой.

– Если бы я была беременна, ты бы захотел воспитывать ребенка вместе со мной?

– Разумеется. Почему ты вообще об этом спрашиваешь?

– Не знаю. Я просто устала и нервничаю. Думаю, в этом дело. День был длинный.

– Что ж, тогда давай увезем тебя отсюда поскорее. В любом случае ты, должно быть, уже валишься с ног.

Когда солнце совсем скрылось за горизонтом, я решил, что нам пора уходить. Я заметил, как Хлоя дважды зевнула. По ее виду было ясно, что долго она не продержится. Малышка сидела за детским столиком с другой девочкой и что-то лепила из ярко-розовой глины. Я поставил маленький стульчик для Сорайи и подмигнул ей.

Мы оба сели.

– Что ты лепишь?

– Снежную бабу.

– Розовую снежную бабу?