Проводив Нину взглядом, и убедившись, что она вне опасности, Эрик сосредоточился на пистолете. Краем глаза он нашел Роберта, тот смотрел на него зазывающим взглядом. Эрик кивнул. Третий взгляд – Рудольфа. Он кивнул мужчинам. Эрик вдруг почувствовал себя двадцатилетним, когда они так же переговаривались одними лишь кивками. Невероятным образом они составляли синергию, без слов делясь планами, намерениями и мыслями. И телепатов не надо. Надо всего лишь провести целую жизнь бок о бок и изучить друг друга до мозга костей.

Зревший на протяжении сорока лет тандем из четверых мужчин резко вырос из-за укрытий, и каждый из четырех атаковал свою часть зрительного поля, в котором находились противники. Эффект массового напора, как всегда, выдал потрясающий результат. Рудольф убрал двоих, Роберт убил Рауля, Эрик ранил Йоакима в плечо, и тот со стоном упал между столами, а Дэсмонд со своим отрядом убийц покончил с основной частью охраны итальянца.

На несколько секунд в зале все замерло и стихло.

Но вот прозвучал четвертый взрыв где-то в середине здания. Из-за него сорвались несколько люстр с потолка и разбились вдребезги на паркетном полу. Где-то за стенами люди продолжали визжать по мере эвакуации из здания. И Эрик все никак не мог понять, зачем бомбы были установлены в разных местах. Если Йоаким хотел покончить с Эриком, не проще ли было напичкать все взрывчаткой здесь в банкетном зале?

Йоаким издал кашляющий стон, и Эрик решил, что может задать все интересующие его вопросы самому зачинщику трагедии. Обычно перед смертью люди болтливы.

Йоаким корчился на полу в последних болезненных судорогах. Пуля Роберт попала в правую грудину, но до этого кто-то попал ему в печень, и теперь Йоаким истекал черной кровью на паркет.

Эрик присел возле умирающего старого друга, с которым они стали врагами. Да, в их мире такое бывает очень часто.

– Йоаким, черт возьми! Это можно было решить по-другому! – Эрик вложил в эту фразу всю боль от грядущей потери друга. Как бы ни разъехались их пути, Эрик дорожил Йоакимом, как профессионалом. Редко найдешь столь талантливого предпринимателя и парламентера. Какая досада терять такой потенциал!

Йоаким откашлялся и скривился в лице. Боль от ранения в печень чертовски острая. Эрик знал это по себе. Как-то в тюрьме ему прокололи печень ржавым ножом. Он три месяца провел в тюремном медицинском блоке.

– Ты убил Софию, – прошипел Йоаким. В его голосе больше не было того гнева, что начал перестрелку. Йоаким умирал, и, как и любого умирающего, вместе с жизнью его покидало всякое беспокойство и тревога. Только на границе жизни и смерти понимаешь, насколько ничтожны земные переживания. Вот бы человек переживал подобные состояния каждый день, того и гляди мир стал бы добрее.