— Я сделаю, как ты скажешь, — стараюсь, чтобы мой голос звучал ровно и без эмоций, — но Катю следует отпустить немедленно.

— И собственноручно лишить себя главного козыря?! — наигранно изумляется Лицедей.

— Она не твой козырь. Катя не играет никакой роли в твоем спектакле слышишь? Какого черта ты ее вмешиваешь, если тебе нужен я? Давай по-честному, встретимся где-нибудь один на один и уравняем шансы…

— Уравняем? — он смеется так громко, что телефон вместо звуков начинает выдавать помехи. — Что бы ты там обо мне ни думал, но я вовсе не псих и называю это самоубийством, — резонно подсекает Лицедей.

А я — убийством. С особенным, непередаваемым наслаждением я растопчу тебя, как трусливую блоху, паршивый разрисованный ублюдок, способный бить только исподтишка. Давай же, ошибись, сбейся со своего проклятого курса и дай мне повод за тебя зацепиться, а там уж я своего не упущу.

— В общем, так, — переходит мерзавец на резкий деловой тон. — Мы с Катериной будем ждать тебя в одном очень укромном местечке, о котором не должна узнать ни одна живая душа. В противном случае кому-то придется покинуть нашу тесную компанию раньше положенного.

— Хорошо, я все понял, — падаю на жесткий диван, растирая ладонью вспотевший лоб. — У тебя моя сестра и ты вправе диктовать мне свои условия.

— Здорово, что ты так точно улавливаешь самую суть, — противно хихикает Лицедей, ни на секунду не выходя из принятой роли. Я его не знаю, не вижу, да и слышу впервые в жизни, но каким-то образом чувствую сквозящую фальшь в каждом подобранном им слове.

— Катя должна быть в целости и сохранности, — предупреждаю, заранее не собираясь ему верить.

— Разумеется. Я сам придумал правила этой игры, а значит, не могу их нарушать

— Говори, чего тебе надо?

— О! — Лицедей необычайно воодушевляется. — Это уже прямой путь к диалогу. Как я уже сказал, мы с Катей будем тебя ждать. Твоя задача — найти нас быстрее, чем время твоей сестренки подойдет к концу…

Серафима

Последние несколько лет я по-особенному ненавижу день, в который появилась на свет. Для меня это не праздник, а малоприятная необходимость пережить участившиеся звонки давно позабытых знакомых и неизменные попытки родителей закатить вселенский пир хотя бы в масштабах нашего узкого семейного круга. Но на этот раз мне почему-то не хочется оставаться в одиночестве. Сосредоточенно глядя в до блеска начищенное зеркало, возвращаю себе привычный маскировочный вид, зачем-то кладу в сумку неработающий телефон и иду к двери, но приступ спонтанного страха сковывает мои ноги в шаге от выхода. Я не сдаюсь так просто. Желая убедить саму себя в том, что могу это контролировать, храбро берусь за дверную ручку и даже поворачиваю ее вниз, после чего все мои планы покинуть квартиру начинают казаться мне сущей глупостью, а перспектива провести этот день в пределах четырех стен манит своей привлекательностью.