— Я просто пыталась тебе помочь, — сказала она поспешно, побледнев. — Я не знала, что он ушел. Я просто хотела, чтобы ты увидела, какой он на самом деле.

Мне так хотелось вцепиться ногтями ей в лицо и хорошенько ей врезать. Она верила в то, что говорила. Сумасшедшая психованная сука.

— Ты пыталась помочь сама себе. Ты хотела Дариуса, и пыталась убрать меня. Поэтому ты внезапно порвала с Джорджем. Даже если ты не знала, что он ушел, то могла бы не сомневаться, что все закончится после того как я посмотрю эти видео.

Она отрицательно качала головой, но неубедительно. Черт, вот это сюжетный поворот.

— Психотерапевт сказала, что я не социопат. Я спрашивала. По ее мнению, мне было не все равно, я испытывала сострадание.

Мне хотелось рассмеяться. Дариус психотерапевт, ну или, по крайней мере, был им, а уж он точно был социопатом.

— Любой хороший психотерапевт скажет тебе, что социопаты и психопаты могут кого угодно обвести вокруг пальца, даже их самих. Ты не социопат, Фиг. Ты психопат. Есть разница в терминологии.

Она лишь смотрела на меня и моргала.

— Твои подруги жестокие. Я видела, что они говорили в интернете. Я проконсультировалась с адвокатом. Они занимались виртуальной травлей.

— Вот это поворот! Ты называешь других жестокими? Ты сама жестокая личность, Фиг. Мои подруги просто так не будут злиться.

— Они просто слепы! — ее голос переходил в визг. — Все просто ослеплены тобой, Джолин. Но я-то знаю. Я видела тебя настоящую. Не путай меня с твоими помешанными фанатками.

— Прощу прощения, что?

— Все тебя любят. А ты всего лишь человек. Все думают, что ты такая потрясающая. Они поклоняются тебе, а ты всего лишь такая же, как мы все. Это просто смешно. Ты обычный человек!

— Кого ты пытаешься в этом убедить?

— Уж извини, что у меня отсутствует ген поклонения, как у других.

Я приблизилась к ней.

— Фиг, у тебя есть нечто похлеще гена поклонения, — ее тощие плечики напряглись, и она уставилась прямо на меня. — Это ген сумасшествия. Ты можешь скупить всю мою одежду, есть в тех же ресторанах, пользоваться теми же духами, черт, да ты можешь трахаться с моим мужем, но в конце концов, ты — это по-прежнему ты. И это самое худшее наказание на свете. Никакая, отчаянная, несчастная ты.

Она выглядела удивленной. Я бы тоже удивилась на ее месте. Весь прошедший год я была ей лучшей подругой, чем кому-либо еще. Она не привыкла к грубым словам из моих уст.

— Ты не заслуживаешь Мерси. Ты украла ее у меня.