Я с трудом сглатываю, вспоминая тот день, когда обнаружила его колотящим дровяной сарай.

— Должно быть, ты был сильно расстроен.

— Ты даже не представляешь.

Но я представляю.

— По крайней мере, у тебя всё ещё остались воспоминания. А мой мозг подобен швейцарскому сыру.

На секунду я прикусываю губу.

— Тот рисунок, что ты нарисовал. На нём я была обнажённой и на высоких каблуках…

Взгляд Деэра опускается на меня.

— Ты помнишь день, на котором основан тот рисунок?

О да. Теперь я определённо помню. Это был день перед самым окончанием школы, и это было удивительно.

— Помню. Но… я нашла этот рисунок в дневнике Финна. Он написал «МОЯ» на весь лист. Но это сделал не Финн. Думаю, это была я.

Деэр вздыхает.

— Ты попросила у меня рисунок в ту ночь, когда поймала за его созданием.

Я потрясённо смотрю на него.

— Правда? Не припоминаю.

Я совершенно не помню этого. Зачем мне что-то писать на собственном изображении?

Потому что я считала себя Финном. Потому что подсознательно не могла отпустить Финна.

Я качаю головой и отворачиваюсь.

— Это сводит с ума. Я помню некоторые события, но остальное… особенно, когда дело касается тебя, воспоминания до сих пор расплывчатые.