Я сделала робкий шаг в его сторону. Возможно, он никогда не впустит меня в свое сердце, но пусть хотя бы на один день он станет моим. Благодаря тому, как мы сблизились за последнюю неделю, тому, как он меня поддержал, когда я была уже готова упасть, у меня появилась возможность хоть на мгновение почувствовать, что мы с ним вместе. И я хотела испытать все без остатка. Мое сердце колотилось так, словно хотело выпрыгнуть из груди.

– Я хочу тебя, Рид. Я хочу сегодня вечером испытать то, что не принесет мне боли.

Мой взгляд снова опустился вниз, но потом я вновь посмотрела ему в глаза.

– Хотя это тоже может принести боль, но это будет боль другого рода.

Ноздри Рида расширились. Он был похож на быка, который стоит за закрытыми воротами и смотрит на красную тряпку. Я хотела, чтобы ворота распахнулись и он вырвался на свободу. Дотронувшись до узла, которым он завязал на мне полотенце, я развязала его, и полотенце упало на пол.

Рид разглядывал меня, и я видела, как напряжены мышцы его челюсти. Он ответил напряженным голосом:

– Шарлотта, ты этого не хочешь. Ты просто не понимаешь.

– Вот тут ты ошибаешься, Рид. Я-то как раз все отлично понимаю. После событий прошедшей недели мне все стало понятно. Лучше, чем кому бы то ни было. Если бы у меня был выбор, я бы выбрала снова провести последние девять дней с моей матерью, чем так и не узнать о ней. И пусть эти девять дней закончились для меня болью. Мне все равно, сколько времени мы можем быть вместе, – я лишь хочу насладиться тем, что есть сейчас.

Его грудь вздымалась, он был очень взволнован.

– Эти девять дней тебя разрушили. Представь, что с тобой будет через девять лет, если мне не повезет.

Я подошла к нему вплотную, так близко, что наши тела соприкоснулись, и в упор посмотрела ему в глаза.

– Ты только представь, сколько всего мы успеем сделать за эти девять лет.

Он склонил голову.

– Шарлотта, я не могу причинить тебе страдания. Я просто не могу.

Я почувствовала, что он вновь пытается ускользнуть от меня. Он снова начал закрываться, стоило упомянуть что-то долгосрочное. Рид не может мне пообещать ничего, что связано с его обязательствами передо мной, потому что он не уверен, сможет ли их выполнить должным образом. Но сегодня он был мне нужен, и не важно, что будет потом. Я буду довольствоваться той частью, которую он готов мне предложить, даже если это будет не его сердце.

– Тогда просто подари мне себя сегодня ночью. Ты мне нужен, Рид. Помоги мне забыться, – я была готова его умолять. – Лишь одна ночь.

Он посмотрел на меня. Он колебался. И я решила, что одних слов недостаточно, нужно что-то сделать, чтобы его внутренняя борьба закончилась моей победой. Я опустила руку и подушечкой большого пальца провела по головке его блестящего возбужденного пениса. Затем я поднесла палец к губам и слизала смазку. Глаза Рида засверкали. Он откинул голову и прорычал: