– От его мобильника избавилась?

– Да, – Лера отвечает тихо, чуть хрипло.

– Труп, говоришь, в гаражном кооперативе. На Семёновском?

В этот раз просто кивает.

– Менты разберутся. По-своему, – мысль эта не приносит ни радости, ни облегчения. Но уже как есть. – Может, вообще всё в итоге на Зиму повесят.

Лера молчит. Ей абсолютно нечего сказать.

– Оно и к лучшему… – Валерий тяжело вздыхает, выдерживает короткую паузу и прибавляет: – Трубку нигде не свети. После звонка мне лучше выброси сразу. Не знаю, как всё повернётся. Если с меня подозрений не снимут… посадят скорее всего.

– Ты сдашься?

Мужчина думает пару секунд, затем отрицательно качает головой:

– Нет. Тоже уеду из города. Не переживай, найдёмся, – и дарит девушке грустную, но по-отечески тёплую улыбку. – Ну ладно-ладно… Что ты? Не реви, – притягивает к себе Леру, крепко обнимает, гладит успокаивающе по спине и повторяет на прощание: – Позвони, как доберёшься.

Девушка кивает, вытирает слёзы. Больше не поднимает глаз, не смотрит на единственного оставшегося у неё родного человека и сразу садится на заднее сиденье такси. Потому что знает, если поднимет глаза, если позволит себе задержаться хоть на секунду, снова струсит, снова решит, что кто-то в состоянии её защитить или спасти. Поверит в это…

«Нельзя…»

Автомобиль трогается, выезжает с небольшой парковки недалеко от заправочной станции и быстро скрывается в потоке других машин. Мелкая противная морось тут же смывает его следы, смешивает с тысячами других, стирает любые упоминания.

Эпилог «Монстры всегда остаются монстрами…»

Эпилог

«Монстры всегда остаются монстрами…»

Он не понимал, зачем приехал сюда снова. Зачем из раза в раз следил за ней. Тогда, ещё совсем малолеткой, а сейчас…

Она стояла над свежей могилой только что похороненного брата. Маленькая, худая, бледная, будто призрак. Под широким чёрным зонтом. Одинокая. Казалось, её не трогал проливной дождь, отвратительная промозглая сырость, тот факт, что промокла до нитки и скорее всего подцепит простуду или воспаление. Уже и не живая вовсе. Этот день имел все шансы стать для неё последним.

Тут же рядом были могилы её отца, матери и невесты Артёма – Лизы. Все они убитые одним и тем же человеком смотрели на неё с холодных гранитных плит безжизненными глазами. Она знала, кто это сделал. Знала его имя. Оно будет преследовать её в кошмарах и наяву. Станет для неё будто самое страшное проклятье – стоит произнести вслух и накличешь на себя все мыслимые и немыслимые кары, пытки и мука ада.

Помнила его лицо. Отвратительную высокомерную ухмылку короля мира и вершителя чужих судеб…