Я молчала, не в силах выдавить из себя даже звука. Потерялась в собственном теле и не могла шевелиться. Чем дольше продолжалось молчание, тем тяжелее становилось дыхание Дилана и взгляды за моей спиной. Они выжигали спину..

Опустил глаза в пол, моргая.

Я не ощущала ничего, кроме отвращения и боли.

Даже не слышала биение сердца, которое остановилось в уборной, а при виде Дилана разорвалось.

Что я сделала? Зачем полезла к нему?

Искала зашиты.

Но он ведь ненавидел меня, разве что-то могло измениться за пару дней?

– Зная всё, что натворил Марк, – процедил сквозь зубы Дилан, но голос его дрожал от контроля, – ты продолжила встречаться с ним. Почему?

От его вопроса по спине прошел холодок. Неужели он не понимал, почему? Я молчала, растворяясь в сознании, как меня резко встряхнули.

– Почему это, продолжается?! – Дилан сжал плечи, все-таки потеряв контроль, – Я считала, что ты делаешь это ради меня, – он облизнул губы, – Но ты как была эгоисткой, так и осталась. Так что давай, – неожиданно отпустил меня, и я осталась стоять на ослабленных ногах, – ты можешь и дальше рассылать мои видео, раскрывать мои тайны и, наконец, встречаться с этим уродом. Делай то, что и делала. Разрушай меня.

Сильнее сжала губы, пытаясь скрыть дрожь, страх и… ненависть. Сейчас я действительно ненавидела его.

Потерла дрожащие пальцы, сжав их один за другим в ладонях. Меня штормило, но Дилан вряд ли заметит это. Он был ослеплен яростью и не видел ничего, как это бывало при всплесках его болезни.

Голос Марка. Он привлек внимание Дилана и тот посмотрел за мою спину. Его взгляд потяжелел. Плечи распрямились, ладони сжались в кулаки. Голос Марка действовал, словно красная тряпка на Дилана, и я обняла себя, желая стать невидимой.

Дилан угрожающе шагнул вперед, заставив меня попятиться. Отойти назад, чтобы освободит дорогу, но… ничего не произошло. Дилан так и стоял на месте, прикрыв глаза и почти незаметно качая головой, словно отгонял мысли.

Его глаза раскрылись. Препарирующий, ледяной взгляд встретился с моим и на губах Дилана появилось презрение. Он отступил. Не посмотрел на Марка. Просто хрустнул шеей, отвернулся и вышел на улицу. Я устремила вслед влажные глаза, открыв рот, но дверной хлопок заткнул меня.

Забыла, как дышать, когда сиплый голос донесся до ушей. Марк.

Бежать.

Распахнула двери, вываливаясь на потемневшую улицу, и рванула вдоль стены, но сил не было. Спустя один квартал я остановилась, прижавшись к стене какого-то здания, в самой темноте.