Тело Андрея было очень горячим в эту зимнюю ночь, а руки жадными и ласковыми одновременно. Он развязал на мне пояс халата, спустил его по плечам на пол и погладил грудь. Отведя на спину волосы, наклонил голову и нашел мои губы. Поцеловал с желанием и долго, с каждым выдохом прикипая все сильнее, пока у обоих не осталось ни дыхания, ни терпения.

В комнате было прохладно, под горячей мужской ладонью тело вновь покрылось мурашками, и Андрей это заметил. Так же, как и отсутствие на мне белья.

— Ты разделась… — лаской собственника погладил спину, сжал голые ягодицы и прижал за бедра к себе. — Ух, Дашка, это сильно!

Еще как! От откровенного прикосновения у меня самой перехватило дух!

— Конечно, — прошептала. — Я знала, к кому шла. И зачем шла, тоже не забыла.

— Продолжай, Рыжуля, мне нравится… Ты нравишься. Только пойдем-ка мы с тобой в кровать, пока твоя смелость не надоумила меня забыть о том, что здесь нет камина, а подоконник слишком холодный для моей белокожей неженки. Под одеялом нам точно будет теплее.

Андрей подхватил меня на руки и легко приподнял над полом. Отнес в постель и сам не задержался. После душа он был в одном полотенце на бедрах, и мне доставило радость его с него снять. Встретить моего мужчину нетерпеливым поцелуем, ощутить его тяжесть на своем теле и вновь почувствовать, каково это — быть желанной и любимой.

И да, мне было горячо и даже жарко от нашей встречи после расставания в две самых длинных в моей жизни ночи. Так жарко, что вскоре волоски на висках взмокли, а тело едва не оплавилось от накрывшей меня волны удовольствия.

Я искренне надеялась, что мы не разбудили детей, возвращаясь из ванной комнаты, даже в коридоре не в силах отпустить друг друга…

Глаза давно привыкли к темноте, в окно светил серп месяца… Я лежала рядом с Андреем, грелась в его объятии, и без стеснения его рассматривала, проводя по груди и широким плечам кончиками пальцев.

— Красивый ты у меня, Воронов. Вредный, конечно, и с характером тебе не повезло, но зато целуешься так, что звездочки в глазах чудятся, — не стала скрывать. — И улыбаешься по-доброму. Жаль только, это мало кто это видит.

— Не привык я улыбаться, Даша. Как-то не до того было. А до тебя и не кому.

— Так уж и не кому? — я наклонила голову и поцеловала его в плечо. Опустила на грудь щеку. — Что-то не верится мне, мистер Лукавство.

Спустила пальцы ниже, нежно царапая живот.

— Если ты имеешь в виду Анну, так до нее были другие, — дыхание Андрея зашевелило волосы на моей макушке. — Мы с ней деловые партнеры прежде всего и поверь, оба об этом не забывали. Я никогда и никого не искал, и ни к кому не возвращался, пока у меня не появилась жена. Пришла однажды, рыжая и важная, жутко хорошенькая, дала подзатыльник, с тех пор ни о ком другом думать не могу! Только о ней.