– Они успели… ваши ребята. – Если раньше я вопила, то теперь едва слышно сипела в рубку. Но видимо, у Антона был хороший слух, и он ободряюще произнес:

– Успели, Софья Николаевна. Только-только.

– Слава богу, – заплетающимся языком, прошелестела я.

– Софья Николаевна! – крикнул голос в трубке. – Вам плохо? Что-то вас совсем не слышно. Где вы?

– Я все тут.

– Где конкретно?

– У столба. Но вообще, это не важно.

Я чувствовала, как пылает лицо, прижимала ладони к разгоряченному лбу и, мало что понимая, слушала Антона. На какой-то момент испуг лишил меня возможности существовать нормально.

– Софья Николаевна, – бубнила трубка, – мне надо знать, почему вы дали отбой. Почему именно сейчас, объясните! – Я не отвечала, сил не было, но Антон требовал ответа: – Вы вышли на Самоеда? Да?

– Он вышел, – хрипло ответила я.

– Но как?! Как?! – Молчун Антон трещал не переставая, пожалуй, он сама находился несколько в шоке. – Это действительно был Самоед?!

– Да. Точнее, я надеюсь. Он же одиночка.

– Черт, Софья Николаевна, – выругался Антон и выпалил: – Я тут отключусь на минуточку, надо с мыслями собраться. – И опомнившись: – Вам помощь нужна?

– Нет.

И мы на время расстались. Думаю, в тот момент начальник личной охраны олигарха не с мыслями собирался, а звонил шефу и вопил в трубку: «Шеф, шеф! Она вышла на Самоеда!!»

Я отлепилась от фонарного столба и поискала глазами аптеку или винный магазин. Не знаю, как описать ощущения, давившие на меня со всех сторон, но, пожалуй, они были сродни состоянию человека, увидевшего у своих глаз дуло направленного пистолета и почувствовавшего, как пуля чиркнула у виска. Мне было так плохо, что казалось, один позыв рвоты вышвырнет на мостовую все внутренности – сердце, желудок, сжавшуюся в комок печень и метры, метры кишечника. Я чуть было не состряпала собственными руками смертный приговор! Что было б, не догадайся я в каком-то внезапном озарении, что иду в ловушку, расставленную для другого? Думаю, ничего хорошего, а тем более продолжительного. В ближайшие дни Тушкоев и компания со слезами возлагали бы венок на свежую могилу.

Винного магазина или аптеки поблизости не оказалось. Я подобрала с земли тяжелую спортивную сумку с бумагами и вещами на смену и голоснула частника. Серый «жигуль» замер у бордюра, я, ничего не спрашивая, распахнула заднюю дверцу и забралась в салон:

– К драмтеатру, пожалуйста. – У моей свекрови всегда найдется бутылочка настоящего коньяка и скляночка с успокоительными каплями.

Ехать было недалеко, и когда я уже расплатилась с водителем, в кармане запиликал сотовый телефон. Выйдя из машины, я ответила: