Эпилог

Эпилог

"В мире зла, глупостей, неуверенности и сомнений, называемых существованием, есть одна вещь, для которой еще стоит жить и которая, несомненно, сильна, как смерть: это — любовь"

Генрих Сенкевич

Стас (шесть месяцев спустя)

Аэропорт Домодедово… Я так же как и в тот раз стою и смотрю на улетающие самолеты, разница состоит лишь в том, что теперь я улетаю сам. Посадку еще не объявляли и есть немного времени на чашку кофе и сигарету, наконец-то позволив себе небольшую передышку.

Эти шесть месяцев ожидания были самыми долгими и тяжелыми в моей жизни. Время тянулось очень медленно, складывалось впечатление, что оно замерло. Остановило свое движение… но только для меня. Я словно со стороны наблюдал за тем, как вокруг бурлит жизнь, а я нахожусь в вакууме, куда не попадают ни звуки, ни запахи, нет ни времени, ни пространства, НИ-ЧЕ-ГО!.. Ничего, кроме дикой тоски и одиночества.

Наше общение с Лерой и Максом сводилось к скайпу, СМС и телефонным звонкам. Но как же невыносимо мало мне было этих крупиц нашей близости. И это несмотря на то что мы созванивались ежедневно, разговаривали по часу, а с ребенком бывало и дольше, но сей факт нисколько не облегчал ожидание, а лишь усугублял его. Одиночество давило железобетонной плитой.

Домой совсем не хотелось возвращаться, там все напоминало о них. За какой-то ничтожный промежуток времени это помещение перестало быть лишь моим. Но сложнее всего было заставить себя заходить в нашу с ней спальню, теперь я ее иначе и не называл, только так: наша спальня… Наша квартира…

Первая же ночь после их отъезда расставила все на свои места, ясно давая понять, что без Леры ночевать там больше не смогу. И я перебрался в комнату, которую облюбовал сын, но при этом менять постельное в спальне домработнице запретил, даже если ей это и показалось странным, то она никак не отреагировала, лишь утвердительно кивнула, что поняла меня и приняла информацию к сведению.

Когда же мне становилось совсем невмоготу, вот тогда я и отрывался… Заходил в эту чертову спальню и ложился с той стороны, где обычно раньше спала Валерия, утыкался лицом в подушку и дышал… Только здесь я и мог дышать нормально, полной грудью. Понимал всю дикость происходящего, но ничего не мог с собой поделать! Словно псих повторял это из раза в раз.

Даже не верится, что когда-то я кайфовал, просыпаясь один. Сейчас же хотелось выть, открывая утром глаза в квартире и не слышать никаких звуков. Вакуум. Тишина била по нервам. Завтракал я теперь где угодно, но не дома, в принципе, как и обедал и ужинал тоже.