— Дать ему в морду? — набычился Сашка.

Марьюшка завертела головой, словно ветряная мельница.

— Все еще его любишь! — догадалась Гелка.

На это Марька не отреагировал. Для двойняшек это молчание было красноречивее всяких слов.

— Одна хочу побыть, просто одна, — нашла в себе силы хоть на какие-то слова Марья. — Люблю вас всех безумно, но никого сейчас видеть не хочу!

Брат с сестрой понимающе переглянулись.

— Давай так, — предложил Александр, — мы сейчас уйдем, но вечером придем снова, просто посмотреть как ты. И будем так делать столько, сколько потребуется. Дверь можешь не запирать — все равно откроем. А пока ложись спать!

Сашка легко подхватит подругу на руки, уложил в кровати, Гела заботливо подоткнула со всех сторон одеяло и только после этого соизволила удалиться и комнаты.

— Может зря мы так? — послышался встревоженный голос Ангелины. — Ну нельзя ее сейчас одну бросать.

— Гелка, пойдем! — строго велел брат. — Пусть побудет одна, одиночество лечит. Это ты бешенный экстраверт, а Марьяша творческий человек с тонкой душевной организацией.

Марьяна расслышала как клацнул замок и двойняшки ушли из дома.

Было немного стыдно портить свадьбу Ангелине, но найти в себе силы вести себя как обычно Марьюшка не могла. Тут за каждый вздох приходилось бороться, что говорить о свадебной суете.

Девушка закрыла глаза и заставила себя провалиться в дрему. Сон был тревожный, болезненный, но та становилось хоть немножечко легче.

Проснулась Марья уже поздно вечером от того, что в доме кто-то есть.

— Гелка? — хриплым со сна голосом позвала девушка.

— Не Гелка.

Глава 47

Глава 47

Отец вошел в дом широким, размашистым шагом, оставляя после себя в темных комнатах горящий свет.

— Ты знаешь, — начал говорить Виктор, еще даже не заглянув в комнату к дочери, — что-то мне сегодня страсть как захотелось тебя навестить! Прям тревога на душе, на месте усидеть не могу. С работой закончил и рванул к вам. Видимо не зря.