…Вашингтон мчался как на пожар.

– Сеньор Тулио! Сеньор Тулио! Быстрее! Вам звонят из Европы! Это дона Жену! Скорее, скорее! – кричал он на весь квартал.

– А что, телефонограмму нельзя было передать? – проворчал, оглушённый криком Вашингтона Лоуренсо, взглянув на часы.

– Да что ты! Доне Жену подавай сеньора Тулио лично! – съязвил Ким.

– Тулио! Это ты, Тулио? – кричала в трубку Женуина. – Не могу поверить, так хорошо слышно, как будто ты рядом, как будто мы болтаем в баре Калисто. Холодно ли у нас? Очень холодно. Я думаю, даже в Сан-Паулу не бывает таких холодов. Я чувствую себя пингвином во льдах. Слышишь, Тулио? Но я здесь с одним другом, с адвокатом. Он мне тут все места показал, Тулио! Ты себе не представляешь! Он мне даже один танец показал, сардана называется, что-то вроде самбы, только на испанский манер. Я наплясалась до упаду. Всё на свете забыла. Так здорово! Что ты сказал? Танцую с незнакомым мужчиной? Он такой прекрасный танцор, Тулио! Всего несколько часов, как мы познакомились, но мне кажется, я знала его всю жизнь. Такой прекрасный человек!

Да, а кстати, сколько сейчас времени, Тулио? Я всё забываю о разнице во времени. Раньше я думала, что это всё враки, но теперь поняла. Здесь половина второго, день в разгаре, вот я и веселюсь на всю катушку. А у вас сколько? Половина одиннадцатого?

Что с наследством? Чьим наследством? Моим? Ах, Тулио, у меня совсем из головы вылетело! Главное-то я и забыла. Наследства нет, Тулио. Понимаешь, Диего не умер! Он жив. Умер другой человек, его просто так же звали. А Диего не умер. Он жив, понимаешь, Тулио? Он и не думал умирать!

Дона Эмилия не могла скрыть своей радости – Диего жив. Этот пройдоха, как всегда, всех оставил с носом. Так разыграть! Эта Женуина со своей воображалой доченькой, наверное, уже строили планы, как они заживут, получив богатое наследство. Ну и где оно теперь? Нет его. Диего не умер, а значит, и нет никакого завещания.

Уго пригласил Патрисию поужинать. Ресторан, в который он привёл её, был очень фешенебельным и дорогим, – Патрисия знала это из разговоров матери с бабушкой. Она в смятении слушала, что заказывает Уго официанту.

– Ты с ума сошёл? Ты цены видел? Лангусты – это самое дорогое блюдо! Как ты собираешься расплачиваться? – перегнувшись через стол, зашептала она Уго.

– Расслабься, подружка, – самодовольно и громко произнёс Уго. – Всё будет в порядке.

Патрисии показалось, что на них все обращают внимание.

– Тише ты, – насупилась она. – Вон там, в углу, сидит мамина знакомая. Не хватало ещё, чтобы она нас увидела. Но ты так и не сказал, как ты будешь расплачиваться?