– Послушай, если у тебя внезапный приступ угрызений совести, тебя просто не поймут.

– Хорошо! – Мерседес вынула деньги из сумки.

– Да, этого достаточно, я уже разговаривал с этим человеком. Ты должна передать ему деньги в девять часов, здесь его адрес.

– Мне придётся сделать это самой?

– Дело вот в чём, Мерседес: моё агентство тоже участвует в конкурсе, и я не желаю, чтобы меня видели в общение этого человека. К тому же тебе придётся передать ему не только деньги.

– Но что же ещё? Ведь мы договаривались только о деньгах.

– Да, но, чтобы проект отклонили, нужно знать хотя бы, что он из себя представляет! Так что тебе придётся принести копии всего, что подготовлено в вашем агентстве.

– Только как мне снять сразу столько копий?

– Он сможет зарубить проект только в том случае, если будет знать его содержание. Тебе придётся снять копию так же, как в прошлый раз.

– Нет, только не это! Я очень рисковала тогда, Аугусто чуть меня не поймал.

– Ничего не поделаешь, Мерседес, или тебе придётся рискнуть, или…

– Хорошо, ладно. В девять часов я принесу копию и деньги. Я придумаю, как задержать Аугусто где-нибудь.

– А Изабела? Где она?

– Она там, где её ничего не стоит найти.

Но Изабела уже перебралась в дом Женуины. Умному Киму не понравились расспросы Мерседес, а уже к вечеру выяснилось, что Ким был абсолютно прав: возле дома Тулио кружил Вагнер. Женуина дала Изабеле прочитать письмо Тулио, и тут Изабела вспомнила, что и у неё хранятся пвсьма.

– Я буду читать их всю ночь, – сказала она Женуине. – Читать и думать.

– Нет уж, давай ложись спать, я тебя укрою, убаюкаю, сон - лучшее лекарство. Уж я-то знаю...

Утром прибежали Ким и Лоуренсо.

– Лоуренсо был прав: Мерседес всё-таки проболталась! – с порога заявил Ким.