Урбано и Лукресия прощались в коридоре квартиры Лукресии. Их роман уже длился несколько месяцев, Урбано мечтал вместе с Лукресией уехать в Сан-Паулу и открыть там академию здоровья, такую же, как у Рутиньи и Лаис. Он предложил Лукресии быть его компаньоном. Ему ведь надо ещё как-то разобраться с Эмилией, расстаться с ней так, чтобы она не очень горевала.
– Ты обещаешь, что поедешь со мной? – уже в который раз спрашивал Урбано Лукресию.
– Я обещаю подумать! – Лукресия нежно улыбалась ему.
ГЛАВА XXVI
Багаж Вагнера и Изабелы был подвергнут тщательному осмотру. В бауле Вагнера таможенник обнаружил много медикаментов.
– Кстати, – сказал полицейский в штатском, – у вашей жены очень странный вид: ощущение такое, будто она... будто её накачали лекарствами.
– Да, она очень больна! Поэтому мы едем в путешествие. Может быть, перемена климата, обстановки принесёт ей большую пользу, чем все эти ужасные лекарства, – спокойно комментировал Вагнер. – У меня порой возникает сильное желание выкинуть все эти поганые медикаменты.
– Да-да, я вас очень хорошо понимаю. Всё в порядке, – сказал штатский и закрыл баул Вагнера.
Мерседес вошла в спальню своего отчего дома и замерла: она увидела мать, стоящую на коленях перед образом Пресвятой Девы Гвадалупы.
– Молюсь за Лаис, – шептала Женуина, – и за свою дочь, чтобы не было у неё дурных мыслей, чтобы она не желала смерти Лаис.
– Мама, неужели ты думаешь, что я способна на это?.. – тихо спросила Мерседес.
Женуина поднялась с колен.
– Я не знаю, способна ли ты на такие мысли, но я слышала, как ты врала в полицейском участке. Я молчала там, я не могла выдать собственную дочь, но Пресвятой Деве я должна сказать правду. Мерседес, я знаю, что Лаис не звала тебя в академию. Ведь это я сказала тебе, что фотографии там. И ты поехала туда, чтобы найти их...
– Я ведь была не одна там... в академии. Со мной был отец. И может доказать, что в тот момент, когда прозвучал выстрел, я была совсем в другом месте.