Едва они въехали на привокзальную площадь, как объявили о прибытии поезда. Все поспешили на перрон. Немного времени спустя показался скорый «Москва — Ташкент». Пятый вагон, о котором говорилось в телеграмме, остановился прямо напротив встречавших.

— Вот он, вот он, мой папа! — закричала Света, первая увидевшая Петра Максимовича.

Тот махал им рукой из окна вагона.

Света бросилась в вагон. Не обращая внимания на недовольное ворчание пассажиров, которым она мешала в проходе, Света с визгом бросилась отцу на шею и начала покрывать его лицо бесчисленными поцелуями.

— Вы бы, товарищи, прошли в своё купе, — раздражённо посоветовал кто-то. — Там и целовались бы, не загораживали бы людям прохода!..

— Сейчас, сейчас… — извиняющимся голосом проговорил Пётр Максимович, смахивая кулаком набежавшие слёзы.

В вагон еле протиснулись и Халмурадов с Евдокией Васильевной. Все вместе они действительно прошли в первое же освободившееся уже купе. Подождав, пока пройдут самые волнующие минуты встречи так долго не видевшихся и истосковавшихся друг по другу родных людей, Халмурадов шагнул к Петру Максимовичу и раскрыл объятия.

— Давай встретимся по-нашему, по-узбекски, — сказал он, крепко обнимая гостя.

— Ох, спина! — приглушённо охнул Пётр Максимович. — Если так встречаются по-узбекски, то половина узбеков должны быть горбатыми.

— Ничего, — улыбнулся Халмурадов. — Объятья добрых друзей и горбатого распрямят.

Между тем все пассажиры уже покинули вагон. Стих возбуждённый гомон, прекратилась сутолока. А в купе всё говорили и говорили. Казалось, вопросам, порою самым неожиданным, не будет конца. А то вдруг замолкали и молчали подолгу, лишь изредка поглядывая друг на друга, заплаканные и счастливые.

Наконец не выдержал проводник. Заглянув в купе, он сдержанно проворчал:

— Мне тут прибираться надо, товарищи, и вагон закрывать. Разговаривать и в зале ожидания можно.

— Да, да… — спохватился Пётр Максимович.

Они вышли и направились в купе, в котором ехал Рагозин. Пётр Максимович нагнулся было к загодя снятым с полки чемоданам, но Халмурадов опередил его, и все они гуськом пошли к выходу.

Дожидавшийся внизу на перроне Сабир подхватил из рук Халмурадова тяжёлые чемоданы и понёс их к машине.

Опять первой спрыгнула с подножки Света.

— Пап! — тут же повернулась она к вагонной двери. — Давай руку.

Пётр Максимович был очень взволнован встречей. В движениях его появилась совсем но свойственная ему суетливость: он то поднесёт к лицу и долго наслаждается ароматом подаренного ему огромного букета невесть где раздобытых цветов, то вдруг начнёт торопливо шарить в карманах, искать платок, чтобы вытереть всё набегающие и набегающие слёзы радости и счастья.