– Альби, дорогой, вы закончили разговор? – крикнула миссис Лапхэм, начищавшая кухонную раковину.

– Да! – крикнул в ответ он.

– Вот и славно. Пока не забыла… Тут ваша тетя Эдвина звонила…

Альби застонал. Эдди собиралась привезти Уиллу домой, а не отпускать ее одну в это сумасбродное путешествие. Он не представлял, что́ услышит от тетки и не хотел это слушать. Во всяком случае, сейчас. И так придется ухлопать вечер на возню с одной свихнутой. Вторую он не выдержит.

– Она просила позвонить ей. Номер оставила.

Мисс Лапхэм достала из фартука клочок бумаги и подала Альби.

– Спасибо, – сказал он.

Довольная миссис Лапхэм улыбнулась и снова взялась за работу.

Альби сунул бумажку в брючный карман, затем подошел к миссис Лапхэм:

– Миссис Лапхэм, мне нужно съездить в одно место. На автомобиле. Я вернусь позже, чем вы закончите уборку. Пожалуйста, когда будете уходить, не забудьте запереть дверь.

– Не забуду, – не поднимая головы, пообещала миссис Лапхэм. – И куда же вы собрались, Альби?

– За одной сумасбродной особой.

– Как вы сказали? За совой? Вот уж не знала, что вы интересуетесь птицами. Что ж, удачной охоты, Альби. Резиновые сапоги не забудьте, а то в лесу нынче сыро.

Глава 115

Глава 115

Мотоцикл Уиллы ехал по длинной извилистой дорожке, ведущей к домику Шейми. Во всяком случае, Уилла надеялась, что это та дорожка. Если, конечно, мистер Питерс в пабе, у которого она спрашивала, как добраться, ничего не напутал.

Стемнело. Дорожка была вся в рытвинах, а от дождей совсем раскисла. Уилла вцепилась в руль, с трудом удерживая вихляющий мотоцикл и не давая ему опрокинуться. Она промокла до нитки, озябла и очень устала. Но больше всего она боялась опоздать; боялась, что Билли Мэдден успел добраться сюда раньше ее.

– Он не может, – твердила себе Уилла. – Он не знает имени Дженни. Не знает, где находится домик.

Через несколько минут впереди показалось небольшое каменное строение. Уилла подъехала к дому и заглушила мотор. Когда она слезала с мотоцикла, дверь распахнулась. Из дома вышел Шейми. В одной руке он держал керосиновый фонарь «летучая мышь», другой прикрывал глаза от хлещущего дождя. Он всматривался в темноту, но Уиллы пока не видел.

Ее сердце сжалось. Не от страха. От раздирающей любви. Той непреходящей любви, которая жила в ней всегда. Уилла сняла очки и рукавом стерла грязь с лица.