Богдана поднимает ногу, вытягивая носок, и смотрит так, словно видит ее впервые. Главное – не ржать, за такое можно и по башке получить.
– Очень длинные, – отвечаю я, не в силах скрыть улыбку.
– Как шарф у исторички, помнишь? Он за ней по полу всегда таскался. И как она об него не спотыкалась? Магия?
– Да, Бо, она ведьма! – Лучшее, что я могу делать, это соглашаться с ней. – Попрощаемся с ребятами?
– Но я не хочу с ними прощаться, – мрачно произносит Богдана.
– Всего лишь до завтра. Мы немного поспим, а потом снова соберемся вместе.
– Правда?
В ее глазах столько надежды, что я готов пообещать ей что угодно. Крепче сжимаю ее в объятиях и жалею, что не умею останавливать время. Сейчас Бо смотрит на меня так, как раньше. Ни капли сомнения в голубой радужке глаз, но легкий туман дает понять, что она только наполовину со мной. Хочется думать, что это честная половина, настоящая. Та, которая не опирается в своих решениях на правила монохромного мира.
– Правда, – отвечаю я и отпускаю ее.
Богдана бежит к друзьям. Шевчуку достается поцелуй в щеку, а Марусе целых три. Еще минут пять уходит на обсуждение следующей встречи, и мы наконец-то расходимся в разные стороны, договорившись завтра повторить. Вранье, конечно, но сегодня все настроены очень серьезно.
Неугомонный Лисенок уносится вперед и влезает на бетонный выступ на краю аллеи, которая ведет к центральной улице города. Бегу следом и поднимаю руки, сооружая страховку.
– Я похожа на воздушного акробата? – спрашивает она, медленно переставляя ноги.
– Очень похожа, а теперь слезай оттуда.
– Не хочу.
– Да что ж ты такая…
Богдана останавливается и смотрит на меня сверху вниз, прищуривая глаза:
– Какая?
В голове вертится десяток ответов, но ни один из них я не могу произнести. Какая она? Офигенная. Для меня так точно. Она просто… моя. По-другому никак не объяснить. И она ведь тоже это чувствует, иначе бы не вела себя так раскованно и свободно.
Обхватываю ноги Бо выше колен. Она упирается ладонями в мои плечи и визжит, когда я стаскиваю ее с парапета:
– Отпусти! Отпусти меня!