Я посмотрела в лицо человеку, который дал мне жизнь и ничего больше. Я ненавидела его, ненавидела всеми силами своей души. Если я когда-нибудь и любила его, то эта любовь исчезла в тот момент, когда он прикоснулся ко мне.

– Уильям Лейстер в тысячу раз лучше тебя. Ты и гроша ломаного не стоишь. Ты думаешь, что ты сильный, потому что можешь ударить женщину? Ненавижу тебя! Я уверена, что тебя бросят обратно в тюрьму, где тебе и место до конца твоей жалкой жизни…

Я выпалила все это на одном дыхании. Меня не волновало, что он мне сделает. Я видела, как его лицо перекосило от злобы.

Он встал, подошел и ударил меня по лицу. У меня перехватило дыхание от боли. Я никогда не думала, что он снова прикоснется ко мне…

Второй удар не заставил себя ждать. Он разбил мне губу, и я почувствовала, как кровь потекла по подбородку.

– Не смей открывать больше рот, – рявкнул он.

Затем повернулся и вышел. Слезы брызнули из моих глаз.

Я не знала, сколько точно прошло времени, поскольку была в полуобморочном состоянии от психического и физического истощения, которое я испытала за последние несколько часов, когда меня вдруг встряхнули, чтобы разбудить. Я почувствовала, что мне к уху поднесли аппарат.

– Говори, – прорычал отец злым и раздраженным тоном.

Был только один человек, за присутствие которого рядом я бы все отдала. Я мечтала о нем, я хотела, чтобы он обнял меня своими сильными руками, я хотела, чтобы это был он и никто другой.

– Николас… – сказала я приглушенным шепотом, и уже через секунду телефон оторвали от моего уха и вновь оставили меня одну.

46. Ник

Я был в отчаянии. Я больше не мог выдерживать это напряжение ни минуты. Должно же быть что-то, что мы могли бы сделать, мы не можем позволить этому сукиному сыну взять деньги и не вернуть нам Ноа… Мне чего-то не хватало… какой-то важной детали, но я не понимал какой. Дом был полон людей, и, похоже, никто не знал, как нужно действовать. Некоторые говорили, что отец должен передать деньги, в то время как полицейские будут поблизости, чтобы держать ситуацию под контролем. Но что если этот ублюдок, ее отец, поймет, что происходит, и решит что-то сделать с Ноа? Этот человек был не в себе, он был способен на все.

Я так боялся за Ноа, что без раздумий отдал бы свою жизнь, чтобы только узнать, что с ней все в порядке. Если с ней что-то случится, я не знаю, смогу ли жить дальше.

Поднявшись наверх, я вошел в ее комнату. Мне хотелось побыть среди ее вещей, почувствовать ее запах. В комнате была Рафаэлла. У нее глаза опухли от слез, она стояла, обняв одну из толстовок Ноа.