Раффаэлла подняла глаза и посмотрела на меня.

– Я знаю, что вы скрывали ваши отношения от меня, – сказала она спокойным, без всяких эмоций голосом. Я остановился на мгновение, не зная, что сказать. – Ноа – моя жизнь, Николас, она много страдала и она этого не заслуживает, – сказала Рафаэлла, прикрывая рот рукой, заглушая рыдания. Я почувствовал, как все сжалось у меня внутри. – Много лет я не видела ее такой счастливой, как в последние несколько дней, а теперь… Я знаю, что ты… ты имеешь отношение к этой перемене, и я очень благодарна тебе за это.

Я покачал головой, не зная, что сказать. Сев у подножия кровати, я в отчаянии обхватил голову руками. Я не мог слышать эти слова, не мог, это была моя вина… Я повез ее на эти гонки, из-за меня она встретила Ронни… Но я никак не мог понять, как ее отец и этот сукин сын вступили в сговор, чтобы похитить любовь всей моей жизни.

– С самого детства Ноа была очень серьезным ребенком, она пережила такое, чего никто и никогда не должен переживать, и всегда с недоверием относилась к людям. С тобой она стала другим человеком…

Я почувствовал, как мои эмоции начинают брать верх надо мной. Страх, печаль, отчаяние… Глаза наполнились слезами, и я ничего не мог поделать, слезы катились по моим щекам.

Раффаэлла помогла мне подняться и обняла меня. Она обняла меня очень крепко, и я понял, какие они, материнские объятия. Раффаэлла, может быть, и совершала ошибки, но она обожала свою дочь и никогда не бросила бы ее. Впервые в жизни я почувствовал, что у меня наконец-то может быть настоящая семья.

Она отпустила меня, все еще держа в руках толстовку Ноа.

Я посмотрел ей в глаза.

– Клянусь, я не позволю, чтобы с ней что-нибудь случилось… Я найду ее, – произнес я насколько мог спокойно.

Я вышел из комнаты и направился в свою.

Где ты, Ноа?

Я ходил по комнате, не переставая думать о случившемся, пока не увидел маленькую машинку, которую Ноа подарила мне на день рождения. Я взял ее в руки и прочитал: «Извини меня за машину. Когда-нибудь ты купишь новую. Поздравляю! Ноа».

Купить новую… Юридически эта машина все еще была моей, все документы были на мое имя…

Я замер на секунду, не веря самому себе, потом резко развернулся на пятках и побежал вниз к отцу. Он сидел в кресле и разговаривал с полицейскими и нашим офицером безопасности Стивом.

Если я прав, то мы сможем узнать, где Ноа.

– Папа, – сказал я, влетев в комнату. Отец и Стив повернулись ко мне. Оба они выглядели уставшими после бессонной ночи.

– Что такое? – спросил отец.

– Думаю, я знаю, как можно узнать, где они ее держат, – ответил я, молясь, чтобы не ошибиться.