— Мне хочется.
— Не смеши. Лучше помоги ужин приготовить. Морковку можешь потереть для салатика?
— Могу, — вздохнул Вениамин. — Где она, эта морковка?
«Здравствуйте, Жанночка!
Благодарю Вас за поддержку.
Вы не можете представить, как приятно знать, что кто-то относится к тебе с искренним участием, что есть человек, которому ты не безразличен. Хочется жить и радоваться жизни. Хочется любви: волнующей, романтичной, огромной, как Вселенная, чистой, как родник и красивой, как розы. Хочется окунуться в весну чувств, а не барахтаться одиноко в море мелких проблем.
Вы верите в Судьбу? Мне кажется, что наше знакомство было предопределено ею.
Мне захотелось угостить вас шампанским с клубникой, подышать морским воздухом и почувствовать аромат горной лаванды.
Пишите мне, буду очень ждать. Леонид».
О, Господи! То — суицид, то — шампанское с клубникой. Ну, не может мужик в таком возрасте писать о красивой, как розы, любви. Да ни в каком — не может. Всерьез. А может, он прикалывается? Развлекается, так сказать, интеллектуально, представляя себе дурочку, которая с восторгом клюнет на такие банальности. А если — нормальный человек, просто старается писать покрасивее? Поромантичнее. Начитался подобных книжек и старается подражать? Да ну, покажите мне мужика на пятом десятке, читающего любовные романы? И детективы-то нынче редко кто из них читает — все больше валяются перед телевизором пузом кверху. Ладно, подыграем человеку, не жалко. А там, как говорится, — будем поглядеть.
«Здравствуйте, Леня!
Вы очень порадовали меня изменением вашего настроения. Конечно, нужно радоваться жизни и ждать, что каждый новый день принесет с собой что-то хорошее.
Я не знаю, верю ли я в Судьбу (
Вы, Леня, — удивительно романтичный человек (