— Ты увидел во мне мою мать в тот первый день в школе, не так ли?
Ее голос срывается, словно она не хочет произносить эти слова.
Она права. И иногда я вижу ее, когда она выходит из своей стихии.
Но я ни разу не принимал ее за кого-то другого.
Это Эльза.
Я буду бороться с гребаными призраками, если придется.
— Ч-что сделала мама, Эйден?
У нее дрожат руки и ноги. Она вся дрожит, будто сходит с ума от прилива адреналина.
— Не надо.
— Не надо чего?
— Не задавай вопросов. Не сейчас. — я вытаскиваю ее мокрые руки из-под воды и держу их в своих. — Я хочу почувствовать тебя, Эльза. Я хочу запечатлеть себя под твоей кожей так же глубоко, как ты запечатлела себя под моей.
— Как? — она всхлипывает, задыхаясь от слов. — К-как ты можешь хотеть меня, когда я ненавижу себя прямо сейчас?
— Ты можешь ненавидеть себя, но я все равно буду хотеть тебя, милая. — я притягиваю ее к себе и хватаю за бедра. — Я же говорил тебе, что буду защищать тебя, помнишь?
Она смотрит на меня разбитыми голубыми глазами.
Этот взгляд вызывает у меня желание вырвать свое сердце и положить его к ее ногам.
Точно так же она смотрела на меня, когда впервые увидела в подвале своих родителей.
И взгляд, который она бросила на меня, когда я в последний раз видел ее в том гребаном доме.
Это она. Не ее мать.