– Да, точно. – Я вздохнула, прошла и присела с ней рядом. Посмотрела на неё сбоку. – И что ты хочешь?

– Справедливости, – тут же ответила она, даже не задумалась ни на мгновение. – Хочу справедливого отношения к своему сыну. Он того заслуживает. – Анна тоже на меня посмотрела, с вызовом. – И я пойду в суд!

– Это твоё право.

– Я уже подавала иск в суд. Но он просто растворился.

Сказать мне было нечего. Я предполагала, благодаря кому это произошло. Что я могла сказать?

– А потом ко мне приехали, и посоветовали не тревожить дракона. – Анна усмехнулась. – Так и сказали. Цитатой из нашего фильма. Иронично, правда?

– И ты согласилась?

– А что мне оставалось? Мне дали ясно понять, что никакие мои поползновения по поводу официального отцовства Родиона, не пройдут. Что мне придется спорить не с ним, а с целой армией юристов. Денег у меня на это не хватит. Но зато мне заплатили. Сказали, что я должна быть благодарна и за это.

– Заплатили? Много?

Она неопределенно повела рукой, затушила сигарету.

– Круглую сумму. Единоразово. Я решила её не тратить, неизвестно, что впереди будет. Устроилась на работу, как только смогла. Вот только, как актриса, я больше никому не нужна. – Она снова усмехнулась. – Отснималась.

– Не говори так.

– Родион всё для этого сделал. Режиссеры не хотят со мной работать, в театр после декрета я вернуться не смогла. Придумали какую-то глупую причину. Он сделал всё, чтобы стереть все воспоминания обо мне. Чтобы вычеркнуть меня из круга знакомых. Со мной ведь, на самом деле, никто не общается больше. А всё почему? Потому что я, по глупости своей, поверила, что Родион в меня влюбился.

– Ань, – аккуратно начала я, – ты ведь прекрасно знала, что у него семья.

– И что? Когда родилась ты, у него тоже была семья!

– Вот именно. Ты об этом не подумала? Он не развелся в тот раз, не разведется ни в какой последующий.

– Но тебя он признал! А Степа что, хуже?

– Нет, не хуже. Но признание меня… Аня, оно было настолько формальным. Да, я росла с фамилией отца и даже с его алиментами, но мы никогда не встречались с ним, до моего восемнадцатилетия. Просто потому, что он в этом не нуждался.

Аня молчала, смотрела в сторону. Потом сказала:

– Я об этом не знала.