– Ваш совместный отдых? Поцелуи? Объятия?

– Никаких поцелуев показано не было, – кинулась отрицать Альбина. – И, вообще, я не уверена, что можно доверять представленным сведениям. Мы с Максимом – хорошие друзья, мы отлично работали вместе на шоу, я очень благодарна ему за то, что он показал мне, что такое мир танцев. Я общалась с его женой, он познакомил нас ещё в самом начале, когда мы только начали репетировать вместе…

– Свежо предание, да верится с трудом, – хмыкнул Федотов.

– Рома, тебе это удовольствие доставляет? – возмутилась я.

– Нет, – тут же отказался он, но усмешку с лица никак не мог стереть.

– Между прочим, это твоя жена, – подсказала я ему повод для печали.

– Бывшая, – тут же отозвался он.

– Не торопи события, – посоветовала я ему.

– Альбина, это правда, что вы писали Алёне, жене Максима, о том, что её муж увлекся вами? – тем временем поинтересовался Грушев. – Дословно: «Ты удивлена тем, что он увлекся мной? Разве может быть по-другому?».

Альбину снова показали крупным планом. Её распахнутые глаза, в которых даже удивления не было, сплошной испуг. Она даже переспросила:

– Я писала? Я такого не писала…

– Правда? А Алёна Авдеева, которая сегодня также пришла в нашу студию, готова предоставить эту переписку. Алёна, мы ждём вас в студии! – Раздались аплодисменты, я даже успела увидеть, как молодая жена любовника моей сестры выходит из-за кулис, и тут экран телевизора погас. Ромка выключил, а я даже протестовать не стала. Наблюдать за происходящим было невозможно.

– Я её предупреждала, – проговорила я со вздохом.

Ромка с дивана поднялся, положил пульт от телевизора на стол, потом ко мне наклонился и сжал мои плечи сильными ладонями. Не больно, но достаточно крепко. Затем прижался губами к моим волосам.

– Не переживай, – попросил он.

Я нервно барабанила пальцами мягкому подлокотнику кресла. И поинтересовалась у Ромки:

– Что теперь будет?

Он вздохнул, присел перед моим креслом на корточки.

– Что будет, что будет? Очередной виток скандала будет. Алька добилась того, чего хотела. Точнее, – усмехнулся он, – она хотела выйти из этой студии белой и пушистой, несчастной женой монстра, то есть, меня. Заручиться общественной поддержкой. А вышло у неё, как всегда, куда забавнее и веселее.

– Как думаешь, позвонить… кому-нибудь?