Также было и с любовью. Или с сексом. Алёна даже не знала, как назвать то, что между ними происходит. Наверное, если она всё же назовёт это любовью, Миша рассмеётся. Не зло, не надменно, но ему будет смешно. Но как ни назови, а то, что между ними происходило, останься они наедине, безумно волновало. Кровь бурлила, все мысли покидали сознание, и все инстинкты и желания переключались в некую животную плоскость, и Алёне даже немного стыдно за себя становилось. Она всегда говорила себе, что секс не должен быть просто сексом, актом или инстинктом. Как и всем девушкам, ей хотелось любви, романтики, теплоты. Так, как было у неё с Вадимом. Но вся эта романтика и сладкие прикосновения никогда не лишали её возможности думать, терять голову, и, в конечном итоге, любовные отношения с Вадимом, даже в постели, превратились в хорошо отрепетированный спектакль, по окончании которого Прохоров оставался крайне доволен, а Алёна удовлетворена сыгранной ролью.

С Барчуком так не получалось. С ним случалось безумие, незапланированное, немного постыдное, но от этого настолько фантастическое, что после в душе и во всём теле ощущалась лишь пустота и трепет. Вот и сегодня всё случилось бездумно, всего несколько поцелуев, жарких, соскучившихся, и его руки уже под подолом её юбки, расстёгивают молнию и стягивают трусики. Алёна ещё попробовала протестовать, что-то сказать, по крайней мере, напомнить, что в этой квартире есть спальня, а в ней огромная кровать. Но ей закрыли рот поцелуем, настолько страстным и упоительным, что спустя пару минут она сама потянулась к пряжке его ремня. Надо сказать, что подобного с ней ещё не случалось. Кухня, обеденный стол, распахнутая балконная дверь, и гуляющий по комнате ветер. И она, голая, на столе, прильнувшая к разгорячённому мужскому телу, без единой мысли в голове. Может быть, сумев опомниться, всего на мгновение, и взглянув на происходящее со стороны, ей стало бы смешно, а они с Мишей показались бы глупыми и нелепыми, но с ним опомниться не получалось, и Алёне было совершенно всё равно, чем именно они занимаются. Любовью, сексом или играют в шахматы на раздевание. И только когда из груди вырвался стон, а руки безвольно скользнули по его груди, она открыла глаза и стала смотреть в его лицо. Миша навис над ней, упёрся руками в стол и наблюдал.

– Я же говорил, что тебе нужно расслабиться, – проговорил он, усмехнувшись.

– Ты помог, – согласилась Алёна в лёгком смущении. Попробовала сесть, но Михаил удержал её, и лежать перед ним голой на обеденном столе всё же было неловко. А он ещё и разглядывал её, ощупывал взглядом, водил ладонью по её телу, затем потянул за волосы. Алёне пришлось подчиниться, закинуть голову, а Барчук наклонился и прижался губами к её шее, даже сделал попытку укусить. Алёна прикрыла глаза и выдохнула, получилось с надрывом. И кожей почувствовала, как губы Миши раздвинулись в довольной улыбке. Затем он поднял голову и заглянул Алёне в глаза.