Но, надо сказать, что, всё ещё просыпаясь по утрам, открывая глаза, в первую секунду Алёна удивлялась тому, что находится не дома. Над головой балочный потолок, за окном Волга, птицы поют, а рядом с ней в постели другой мужчина. Всего одно мгновение, половинка, треть секунды, но она удивлялась, а потом у неё вырывался умиротворённый вздох, когда приходило понимание того, что никакого отчаяния, грусти или тоски в её душе нет. Значит, всё правильно, всё хорошо, и её жизнь не лежит в руинах. Она упала, да, но как та хрустальная ваза, полетевшая с антресолей, чудесным образом упала не об пол, чтобы разлететься вдребезги, а приземлилась на пушистый ковёр. Ни скола, ни царапины. Она цела, жива, и всё так же прекрасна.

Конечно, нет никакой определённости в том, что ждёт её в дальнейшем. Алёна привыкла действовать продуманно, намечать для себя цели и задачи. И все задачи были глобальными. Она всегда загадывала далеко вперёд. Ей хватило бесперспективной юности, когда она каждый день видела лишь затёртые тряпками подносы и ряды колченогих столиков в кафе. В той жизни у неё, на самом деле, будущего не было. Даже завтрашнего дня зачастую не было, нужно было работать, работать, и появляться на этой самой работе без опозданий. А чтобы как-то свести концы с концами, работать приходилось практически без выходных. Так о каком будущем могла идти речь? Потом появился Валера и научил её смотреть вперёд, заставил задуматься о завтрашнем дне. И не только о завтрашнем. Конечно, он же научил её врать, притворяться, выкручиваться из любой ситуации, этого не отнимешь и не забудешь. И при всей своей злости на бывшего товарища, или кем он ей доводился, Алёна уже сама давно не могла этого определить, она не могла не признать, что Валера сыграл решающую роль в её судьбе. Не совсем правильную, но огромную. Он заставил её повзрослеть, и захотеть чего-то большего, а не просто погибнуть в печальной битве за существование в Москве.

И вот она здесь, рядом с Мишей. Без всякого определения их отношений, снова без уверенности в своём будущем, по крайней мере, в том, что связано с Барчуком, но Алёна больше не ощущает себя листиком на ветру, который носит по аллее от одной парковой скамейки к другой. Она достаточно крепко стоит на ногах. И её даже не особо пугает то, что Миша всеми силами заставляет её забыть об ответственности и всяческих планах, хотя, сейчас самое время начать их разрабатывать, если уж она вновь оказалась на распутье. Барчук твердит, что ей необходимо расслабиться, и понять, какое это удовольствие – не знать, что будет завтра. А уж он готов позаботиться о том, чтобы ей всегда было интересно.