Тебе бы дернуться, взвиться раненой птицей, бьющейся о своего птицелова, как о прутья золотой клетки. Но тебя парализовало, намертво сковало самой крепкой фиксацией — его тьмой и близостью, ощущением его ладоней, накрывших теплым бархатом твои руки и скользнувших по их внутренней стороне сверхчувствительной лаской до подмышек. Ответная эрогенная дрожь по телу и порывистый всхлип из пережатого волнением горлышка не заставили себя долго ждать. Этот тягучий озноб приторного вожделения и не собирался сходить на нет, усиливаясь с каждым пройденным дюймом и вливаясь под кожу более мощными приливами эрогенного тока. Чем чувствительней была зона под его пальцами, тем сложнее было сдерживать собственную реакцию на его вскрывающие манипуляции. Когда его руки накрыли оба холмика твоих грудей, ты едва не застонала во весь голос, особенно при соприкосновении его фаланг с твоими воспаленными сосками. Мгновенная отдача острой вспышки-удара внутри набухшего клитора и пульсирующей вагины резанула насквозь (до самого спинного мозга), стягивая и скручивая интимные мышцы сладчайшей судорогой.

Бл*дь, ты уже была готова принять его, даже без предварительного разогрева, в буквальном смысле ощущая, как спускает твоя киска обильными соками в такт движению его ладоней и пальцев. У тебя плавился мозг, кожа, кости и все эрогенные зоны только от одного его присутствия, от осязаемого давления его взгляда, голоса и самого сильного на земле тела. Тебя касались лишь одни его руки, но ты была уверена на все сто, что чувствовала его всего, психофизическую оболочку Дэниэла Мэндэлла-младшего, окутавшую тебя с головой блаженной "тяжестью" и осязаемой истомой. И с затянувшим твой взгляд мраком эти ощущения казались нереально запредельными. А ведь он еще совершенно ничего такого не делал… боже… Даже его ласки выглядели едва не целомудренными, не более, чем манипуляцией рук осматривающего тебя врача.

По ребрам, по животу, косточкам таза… и лобку… Ты все же не удержалась и дернулась, стоило его большим пальцам очертить всю зону интимного треугольника до вершины схождения опухших половых губ.

"Эллис… я же просил… Расслабься" — просил? Когда это он тебя "просил"? Десять лет назад?..

Но ты уже ни о чем не думаешь, вернее, совершенно не соображаешь. Под его ладонями такое в принципе невозможно. Только терять рассудок и умирать, мгновенье за мгновением, касание за касанием, с каждой лаской и очередным проникновенным словом. Слышать его голос… снова, спустя столько времени… понимать, как тебе его не доставало не только последние годы, но и последние пять дней. Казалось, не важно, что он говорил и с какой тональностью, главное, лишь чувствовать, как его звучная вибрация просачивается в тебя, усиливая эффект прикосновений в десятки раз. Особенно, когда его губы практически скользили по твоему лицу, раздражая чувственную поверхность твоих собственных дрожащих губок дразнящим дыханием. А ты еще больше сходила с ума, ощущая невесомый шелк его сорочки и скрытый под ней жар нависшего над тобою тела (или самой ожившей тьмы) на своей груди, воспаленных сосках и животе. Пусть и недолго, всего несколько мгновений, но этого было достаточно, чтобы сжечь на хрен оставшуюся часть абсолютно не соображающего разума и растворяющуюся в его руках сущность Эллис Льюис.