Предел? Конечная? Почему он не остановился и не добил тебя в этот самый момент, почему не вогнал ледяное лезвие настоящего ножа в твою сонную артерию, хотя мог прекрасно это сделать без особого напряжения и сожаления.

Остервенелое ликование чистого безумия? Черно-красные тени, мечущиеся в его бездонной тьме рваными пятнами свихнувшихся птиц, бьющие по глазной сетчатке кровавыми всполохами в такт надрывающегося сердца… Жидкий жар и ледяное пламя, огонь и холод… два острейших клинка — страха и желания… боли и наслаждения… внутреннего сопротивления и неосознанного притяжения…

Бежать нельзя, да ты и не смогла бы, даже если бы вдруг этого и захотела на грани жизни и смерти. И был ли это страх за собственную шкуру или страх совершенно неведомого тебе иного сорта? Ты не могла ошибиться, ты уже знала, что это был нож еще до того, как Его бархатный голос заскользил по твоему задыхающемуся ротику и по нейронам оцепеневшего рассудка, выжигая клетку за клеткой каждым произнесенным словом и проделанным движением. Просто клинок оказался до невозможности ледяным, разламывая на режущие осколки своим запредельным контрастом недавние ощущения перегретого тела, плавящегося в жидкой магме раскаленной эйфории.

"Замри… не шевелись и не вздумай дергаться… он очень острый" — он снова тебя накрыл, окутал, стянул невидимыми ремнями самых крепких в мире фиксаторов и тебя снова вынесло под их смертельным прессом за окраины собственного сознания. Был ли это страх в своем чистом виде к нему, к его сминающей близости или к ледяному клинку стального ножа, прижатого его рукой к твоей щеке и скуле? Или все-таки к нему, к его пальцам, удерживающих тебя на острейшем лезвии настоящего кинжала? И почему ты опять чуть не кончила от этих убийственных ощущений, едва не лишаясь чувств и не соображая, что с тобой происходит, из-за чего твоя киска так скулит и надрывается в судорожных конвульсиях болезненных сжатий, балансируя на грани критического перевозбуждения? Только из-за вибрирующего в ней фаллоимитатора? Сомнительно.

И тебя начинает трясти определенно не под разрядами электрического тока, как и выжигать остатки разума.

"Не сопротивляйся… Впусти… прочувствуй эти ощущения…" — и я покажу тебе мир, из которого ты не захочешь возвращаться в эту жалкую блеклую реальность, в эту убогую гребаную действительность. Я осыплю тебя черными дарами нашей воскресшей вселенной, утоплю в рубиновом океане моего кроваво-огненного Эдема, дам то, чего не мог дать ни один из твоих бывших хахалей, о чем никто из них даже не догадывался, как и не мог вообразить подобного в своем скудном мировоззрении. Вырежу всех и каждого из твоей памяти, из-под кожи и сердца буквально. Одарю тем, о чем ты все эти годы даже не смела мечтать и без чего уже не сможешь не жить и не дышать… Я верну тебя в нашу вселенную и снова наполню ею до краев и если придется, разорву и убью ею, чтобы после каждого последующего убийства воскрешать снова, снова и… снова.