Неужели это все сделал он? Опять? Довел до полуобморочного состояния и продолжает дожимать, любуясь делом рук своих и испытывая тебя на прочность — каких еще пределов способна достичь его неуемная жажда мести, обладания и одержимости. Сколько ты еще готова вынести и как долго? И сколько он еще собирается тебя пытать и мучать?

А может он сейчас это сделает? Наконец-то загонит свой остро заточенный нож в твою киску и оборвет это безумие раз и навсегда.

Боже, Эллис. И кто из вас на самом деле безумен и одержим?

И в который раз тебе пришлось осознать, что здесь твои желания и страсти не имеют никакого голоса и веса. Ты никто. Безвольная игрушка, мягкий воск в руках искушенного манипулятора и кукловода. Ты обязана только принимать и ждать. Внимать, безропотно слушаться и искренне благодарить за каждую оказанную тебе щедрую ласку и внимание от своего Хозяина. И разве ты не об этом мечтала совсем еще недавно? Чтобы он тебя накрыл, припечатал неподъемным прессом собственного тела к грубой поверхности своего жертвенного алтаря, практически раздавил, смял, перекрыл рельефным вакуумом своей физической тьмы окружающую реальность и пустой мир.

Ты не закричала отчасти из-за пересохшего горла, отчасти из-за зажатых легких под давлением его каменной груди, хотя и хотела…

Яркая волна щадящего света ударила по глазной сетчатке, залила черноту глухого мрака трехмерным цунами контрастных образов и цветовой палитрой абсолютно новой реальности, взорвав твой мозг и шокированное сознание ожившей картинкой склоненного над тобою чеканного лика совершенного божества. Свет свечей самый безопасный для глаз, почти целебный? Но только не черное золото бесчувственного взгляда ликующей тьмы, вогнавшего в тебя свои острейшие клинки до самого сердца. Лицо и глаза, которые ты так жаждала увидеть все это время и при соприкосновении с которыми теперь боялась за собственный рассудок и жизнь.

"Ты помнишь, Эллис? — лепной изгиб гладких губ лишь слегка "исказил" свой безупречный рисунок, заставив твое сердце сорваться в дикую пляску одержимой эпилепсии. — Кончать только по моему разрешению"

Время истекло. Несколько секунд закончились.

Его пальцы погрузились в твои волосы, стягивая пряди на корню, оплетая затылок и большую часть головы смертельными тисками сильнейших в мире ладоней, обездвиживая несокрушимой фиксацией самой любимой клетки из неразрывных объятий… Одна десятитысячная доля секунды. Сладкая боль в натянутых волосах, в зудящих метках от следов воска и лезвии ножа, частично стертых давлением его тяжелого тела, и… тебя буквально разрывает выбивающей вспышкой невыносимо блаженной агонии в сомлевшей вагине. Нет, он не просто в тебя вошел, а именно вогнал самым смертельным клинком самого желанного пыточного орудия. Ударил каменным членом изнутри на всю длину, вырывая из горла ответный крик, вспарывая тугие стенки влагалища до шейки матки… до самого сердца.